Русские - [68]

Водка — и это подтвердит вам любой русский — обладает замедленным действием, поражая мозг с внезапностью гильотины, отделяющей голову от тела. Меня такой удар настиг уже на улице, когда мы пытались поймать такси, чтобы ехать домой (непьющий водитель исчез вместе со своей машиной). В соответствии с русской традицией оба моих собутыльника, убежденные, что они нашли во мне брата по духу, упорно желали проводить меня. Они битый час прождали около нашей гостиницы, а я в это время бродил по городскому парку в надежде протрезвиться, до тех пор, пока два офицера милиции не проводили меня с Энн обратно к гостинице, которая к тому времени была уже заперта на ночь. Не без труда удалось нам добиться, чтобы дверь открыли, после чего оба моих собутыльника и милиционеры отправились за нами до нашего номера, где и произошла довольно бурная сцена. Дело кончилось тем, что милиция вывела обоих моих незадачливых приятелей вон. Следующий день прочно врезался мне в память. Водка обладает счастливым свойством: после выпивки у вас не болит голова и не тошнит, как от других напитков, но она полностью выбивает свои жертвы из колеи. Когда я наутро встал и, чтобы окончательно проснуться, плеснул, как обычно, себе в лицо холодной водой, я ничего не почувствовал. Мое лицо оставалось окаменевшим. Мы непременно должны были лететь в тот день в Самарканд, но я провел весь день в постели. Я не чувствовал себя больным, но был абсолютно беспомощен, неспособен к действию. Я был просто потрясен этим парализующим, опустошающим действием водки. Я никогда, ни раньше, ни потом, ничего подобного не испытывал. В данном случае я оказался в таком беспомощном состоянии некоторым образом по неведению, но и маленький армянин, и красивый молодой узбек с самого начала и совершенно сознательно стремились привести и меня, и себя в это состояние полной деградации, и миллионы людей в России пьют именно так.

V. ЖЕНЩИНЫ Освобождение, но не эмансипация

Для полного освобождения женщины и для действительного равенства ее с мужчиной нужно, чтобы было общественное хозяйство и чтобы женщина участвовала в общем производительном труде. Тогда женщина будет занимать такое же положение, как и мужчина.

Ленин, 1919 г.

Мария Федоровна Макшеева — высокая представительная женщина лет под пятьдесят, внешним видом напоминающая Этель Мерман, но в русском варианте, любительница душещипательных романсов времен ее молодости. У нее решительный подбородок, крепкое рукопожатие, широкая улыбка и доверительно-общительная манера держаться — одновременно властная и дружеская. Меня познакомил с ней в Мурманске (арктический порт, известный как база для союзнических транспортов в годы Второй мировой войны) Николай Беляев, редактор газеты «Полярная правда» — местного органа Коммунистической партии. Беляев явно благоговел перед этой женщиной.

Как любой иностранец, немало поездивший по Советскому Союзу, я встречался со многими «показательными» женщинами, занимавшими высокие общественные посты — это и заместитель председателя Совета Министров Грузии, и председатель Верховного Совета Якутии, и председатель Комитета в защиту мира в Москве, и профсоюзный лидер в Латвии. Многие из них являли собой типичный пример советского очковтирательства: женщины номинально занимали высокие посты, но реальной власти не имели. Однако Мария Федоровна действительно была одной из самых замечательных деловых женщин, каких я встречал в СССР, потому что на нее была возложена подлинная ответственность, и она обладала подлинной властью.

Мария Федоровна сумела не только вырастить своих сыновей, которые теперь служат в Мурманском рыболовецком флоте, но и проложить себе путь на самую вершину мурманской иерархии, став директором Рыбкомбината, где под ее началом работает 4500 человек. Она является членом горкома, фактически управляющего городом. Внешне (черные волосы, стянутые в пучок, скромные золотые сережки и строгое платье цвета морской волны) она совершенно не похожа на очаровательных американских феминисток типа Глории Стайнем, но она близка им по духовному складу. В Америке ее назвали бы сильной личностью; и эта женщина обладает всеми чертами, действительно отвечающими такой характеристике. Ладная, энергичная, деловая, умная, наделенная сильной волей, она является воплощением тех русских женщин, которые в послевоенные годы, когда в России ощущалась острая нехватка мужчин, смело пошли на производство и достигли командных постов, что даже для того сурового времени было нетипично, так как начальниками все равно обычно оставались мужчины. Меня поразило, что она чувствовала себя гораздо более уверенно, чем многие мужчины, с которыми мне доводилось встречаться в Советском Союзе; в отличие от большинства официальных лиц, окружающих себя толпой помощников и заместителей на любой встрече с иностранцами, она беседовала со мной одна.

На мой вопрос о том, как ей удалось попасть на руководящую работу, где, как правило, одни мужчины, она отвечала с широкой улыбкой, открывавшей два ряда великолепных зубов: «Да ведь не так уж и трудно руководить мужчинами». Она со смехом рассказывала, как на банкетах, где она бывала единственной женщиной среди мужчин-начальников, крупных руководителей, при ней иногда произносили тосты за женщин, которые ждут своих мужей дома. С достаточной долей лукавства она предлагала контртост, напоминая этим мужчинам, что не все женщины сидят дома. Мария Федоровна считает вполне естественным, что женщина зарабатывает 800 долларов в месяц, занимая пост директора рыбоперерабатывающего завода. «Восемьдесят пять процентов наших рабочих — женщины, — говорила она, — как же во главе такого завода не стоять женщине?» До нее директором тоже была женщина, но раньше завод всегда возглавляли мужчины. Она добродушно поддразнивала меня и Беляева, говоря, что нам было бы очень трудно работать на ее заводе, потому что требования у нее очень высокие. Согласно кивая головой, Беляев подтверждал, что она — строгий директор.