Римская Империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории - [50]

Шрифт
Интервал

. По его убеждению, понятие «кризис» нужно связывать с феноменами обострения отношений, ясно проявляющихся возможностей преобразований или прекращения существования определенных структур и систем[558]. В истории римского мира, пишет далее историк, ускоренный всеобщий переворот после I в. до н. э., несомненно, происходил в десятилетия после 284 г. н. э. и продолжался до 30-х годов IV в. н. э., а в период между правлением последних императоров династии Северов и созданием тетрархии в Римской империи существовала стабильная система[559].

В публикациях советских историков, освещающих события римской истории III века н. э., термин «кризис» употребляется также достаточно часто, но его толкование фактически полностью отсутствует.

Советскими философами исследование категории «кризис» было начато сравнительно поздно, и к настоящему времени опубликовано не так много работ, посвященных толкованию этого понятия. Можно считать, что изучение данной проблемы отечественными философами ждет своего продолжения. Однако уже сейчас в нем имеются определенные результаты, которые вполне могут быть полезными при изучении теоретических аспектов проблемы кризиса III века в Римской империи.

Возникновение кризисного состояния исторического явления советские философы связывали с процессом обострения его внутренних противоречий. Они исходили из того, что любое историческое явление представляет собой систему, имеющую определенную структуру. Составляющие структуру элементы находятся друг с другом в определенных взаимосвязях и занимают в структуре определенное место, играют в ней соответствующую роль. Взаимосвязи между структурообразующими элементами системы не являются слишком жесткими. В определенных границах существует свобода для изменений взаимосвязей между элементами и роли, которую играет в структуре каждый элемент. При этом, если мы имеем дело с достаточно сложным историческим явлением, каждый элемент структуры данного явления может быть рассмотрен как отдельная система с собственной структурой и набором образующих ее элементов[560].

Если применить эти представления философов к материалу римской истории, то мы можем рассматривать Римскую империю эпохи Принципата как историческое явление с определенной структурой. Элементами этой структуры являются: территория, население, хозяйство, политический строй и т. д. В свою очередь, и каждый из этих элементов может быть рассмотрен как система. Например, политический строй ранней империи — система Принципата — в качестве структурообразующих элементов имел такие институты как народное собрание (комиции), сенат, принцепс, магистратуры, армия и т. д. Каждый из этих элементов занимал в структуре определенное место, находился в определенных взаимосвязях с остальными элементами и играл соответствующую роль в функционировании системы. Известно, что, например, сенат в правление отдельных императоров эпохи Принципата имел не одинаковое значение в политической жизни Римской империи. Но эти изменения роли сената не оказывали серьезного влияния на сущность политического строя римского государства рассматриваемого времени.

Итак, пока структурообразующие элементы системы в границах относительной свободы играют присущую для каждого из них роль, система функционирует нормально, и ее сущность остается неизменной. К изменению сущности явления могут привести перемены в наборе элементов и характере их взаимосвязей, следствием может стать ломка структуры системы. Таким образом, элементы выступают в процессе развития явления носителями тенденции изменчивости, а структура — тенденции устойчивости[561]. По определению Н. Г. Левинтова, кризис — момент в развитии противоречия между структурой явления и ее элементами, при котором создается возможность разрыва единства между этими двумя сторонами явления[562]. Т. е. это такой момент, когда в результате перемен в характере взаимосвязей между элементами или возникновения возможности изменения набора элементов появляется вероятность изменения структуры явления и его сущности. Таким образом, кризисное состояние явления наступает тогда, когда какой-либо элемент (или несколько элементов) его структуры под влиянием определенных процессов, тенденций, изменений, происходящих внутри данной системы или вне ее, в своих взаимосвязях с другими элементами структуры начинает выходить за границы относительной свободы, претендует играть не ту роль, которая отведена ему в рамках конкретной структуры. Такой «бунт» элемента может привести к разрыву взаимосвязей между элементами структуры и создает угрозу существованию данной конкретной структуры. Чтобы сохранить свое существование, структура стремится вернуть «взбунтовавшийся» элемент на его прежнее место. Начинается борьба между этим элементом и элементом (или элементами), который играет господствующую роль в данной структуре и заинтересован в ее дальнейшем существовании. Нормальное функционирование системы становится невозможным. Именно состояние, когда система не может нормально функционировать, советские философы называют кризисом[563].

Подобная кризисная ситуация может охватить сложную систему целиком (например, все сферы жизни Римской империи). Такой кризис мы можем считать всеобщим. Но в кризисном состоянии может оказаться лишь один из элементов сложной системы. Тогда следует говорить о конкретном (экономическом, социальном, политическом и т. д.) кризисе. Конкретный кризис может быть составной частью всеобщего кризиса. Не исключено, что кризисом может быть охвачен только один элемент структуры, в то время как система в целом функционирует нормально


Рекомендуем почитать
Кому нужна вражда к евреям?

В брошюре в популярной форме вскрыты причины появления и бытования антисемитизма, показана его реакционная сущность.


В Речи Посполитой

«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.


Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк

Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.


Сербия в Великой войне 1914 – 1918 гг

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Город шагнувший в века

Сборник статей к 385-летнему юбилею Новокузнецка.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.