Римская Империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории - [39]
Занятый борьбой с Постумом и варварами, Галлиен не мог сразу же приступить к подавлению выступления Регалиана. Но и Регалиан не имел возможности для расширения зоны своего господства. Вскоре после провозглашения его императором ему пришлось все свое внимание сосредоточить на борьбе с большим вторжением в Паннонию варваров — племен сарматов и квадов или роксоланов (SHA. Туг. trig. X; Eutrop. IX, 8; lord. Rom. 287). Выпуск монет с легендой VICTORIA позволяет предполагать, что первоначально Регалиану удалось достичь успехов в войне с варварами. Но затем обстоятельства изменились: Регалиан «… предпринял много решительных действий против сарматов, но был убит по подстрекательству роксоланов, с согласия воинов, под влиянием страха, охватившего провинциалов, как бы Галлиен не применил снова еще более жестоких мер» (SHA. Туг. trig. X). На основе этого не вполне ясного сообщения о гибели Регалиана
В. Кугофф делает вывод, что выступление узурпатора собственно было подавлено не римскими войсками: Регалиан погиб в борьбе с варварами, а его сторонников позже наказал Галлиен[427]. По мнению Ю. К. Колосовской, для борьбы со сторонниками Регалиана император Галлиен привлек легионы Германии и конницу мавров во главе с Авреолом[428]. А. Апьфельди считал, что по случаю победы над Регалианом Галлиен выпустил монеты, в которых участвовавшие в подавлении этого выступления легионы названы с почетными эпитетами VII piae, VII fideles[429]. Но Й. Фитц предполагал, что эти монеты были выпущены не в связи с подавлением узурпации Регалиана, которая не представляла большой угрозы для Рима, а по случаю крупной победы над варварами, атаковавшими Паннонию и двигавшимися к Италии[430].
Как видим, ни Ингенуй, ни Регалиан, будучи объявленными императорами, не попытались получить официальное признание сената и захватить столицу Римской империи. Ф. Хартманн объяснял это тем, что из-за необходимости борьбы с внешними врагами придунайские узурпаторы не могли снять войска с дунайской границы и вести их на Рим[431]. В. Н. Дьяков трактует такое поведение Ингенуя и Регалиана как показатель стремления к отделению от Рима и образованию сепаратной Дунайской империи[432]. К числу проявлений провинциального сепаратизма в Римской империи относила выступления Ингенуя и Регалиана и Е. М. Штаерман[433]. Хотя она признавала, что свидетельства источников не позволяют делать окончательные выводы о социальной базе выступлений этих узурпаторов, но предполагала, что их сторонники принадлежали к появившимся уже к середине III в. н. э. в придунайских провинциях богачам и кругам, которые сочувствовали императору Валериану и были недовольны правившим в интересах муниципальных рабовладельцев Галлиеном[434].
На наш взгляд, Ингенуй и Регалиан не предприняли поход на Рим из-за напряженной обстановки на дунайской границе, и один только этот факт не может считаться достаточным основанием для отнесения выступления названных узурпаторов к числу сепаратистских движений в Римской империи. В литературе уже обращалось внимание и на сомнительность выводов Е. М. Штаерман о социальной опоре Ингенуя и Регалиана. Так, Ю. К. Колосовская считала, что на Дунае, и в частности в Дакии, в середине III в. н. э. отсутствовали те слои населения, которые могли бы стремиться к отпадению от Римской империи. Хотя, предполагала она, представители крупного землевладения и поддерживали узурпации Ингенуя и Регалиана, но местная аристократия не имела столько сил, чтобы образовать самостоятельное и независимое от Рима государство[435]. В. Н. Дьяков признавал ошибочным мнение Е. М. Штаерман о социальной базе Ингенуя и Регалиана. Он отмечал, что в отличие от Галлии крупного землевладения на Дунаев середине III в. н. э. не было, а свидетельства источников говорят как раз о том, что эти узурпаторы были выдвинуты солдатами войск придунайских провинций и связанными с ними жителями этих областей[436].
2.2. Галльская империя
Возникновение так называемой Галльской империи произошло в определенной степени в связи с рассмотренными выше событиями на Дунае. Будучи соправителем своего отца, императора Валериана, Галлиен, после того как Валериан отправился на войну с персами, руководил борьбой с вторжениями варваров в европейской части империи. В середине 250-х годов он находился на рейнской границе. В это время на Верхнем Рейне сильным противником римлян были алеманны, а на Нижнем Рейне в 257 г. н. э. появился не менее грозный враг в лице франков[437]. Галлиена сопровождал его младший сын Салонин (Р. Licinius Cornelius Saloninus Valerianus). После смерти на Дунае старшего сына Галлиена — Валериана-младшего, возведенного незадолго до этого в ранг Цезаря
