Революционная народническая организация "Земля и воля" (1876 – 1879 гг.) - [88]

Полиция принимала все меры, чтобы открыть пути к тайной типографии. Она обещала шпиону Н. Рейнштейну сумму на 10.000 рублей, если он откроет типографию. Его срочно командировали в Москву, чтобы он попытался через московские народнические кружки проникнуть в Петербург и захватить сразу всю сеть «Земли и воли». Хорошо осведомленный в делах московских кружков, Рейнштейн вскоре дал важные сведения (в III отделение поступили списки главных деятелей «Земли и воли»). От чиновника III отделения Н.В. Клеточникова землевольцы узнали, что Н. Рейнштейну удалось отыскать прямой путь к тайной типографии. Ввиду грозившей опасности для организации, Исполнительный Комитет «Земли и воли» решил казнить Рейнштейна. В конце февраля 1879 г. он был убит землевольцами М.Р. Поповым и Н.В. Шмеманом в одной из меблированных комнат гостиницы. Этим, как писала впоследствии Прибылева-Корба, была спасена свобода Халтурина и целость «Земли и воли».

Что касается Н.В. Клеточникова, то он, по настойчивой рекомендации А.Д. Михайлова, поступил чиновником III отделения и в течение двух с лишним лет сносился с землевольцами А.Д. Михайловым, А.А. Квятковским, А.И. Баранниковым и Н.Н. Колодкевичем. Клеточников получил доступ к важнейшим политическим делам III отделения, в котором он пользовался полным доверием. Очень часто вовремя предупрежденные революционеры, по словам Л. Тихомирова, в свою очередь учреждали надзор за каким-нибудь агентом, расширяя таким образом круг сведений (узнавали место свиданий, новых агентов и т.д.). Работая в глубочайшей тайне, Клеточников спас многих революционеров от провокаторов, жертвы других были тайно предупреждены[670].

Но назревавшие события повлияли и на деятельность типографии. После покушения А. Соловьева 2 апреля 1879 г. на царя, М.К. Крылова решительно отказалась печатать статьи Тихомирова и Морозова. С весны 1879 года перестала выходить «Земля и воля», типография больше не функционировала.

Вскоре после Липецкого съезда «Земли и воли» комиссия из 6 человек приступила к подготовке раздела всего имущества, в том числе и типографии, между оставшимися землевольцами, образовавшими группу «Черный передел» и отколовшейся группой народовольцев.

Делегаты от общества «Земля и воля» согласились передать типографию народовольцам, взамен им предложили получить типографию, хранившуюся в Смоленске[671].

Глава 8. Кризис «Земли и воли». Липецкий и Воронежский съезды землевольцев

Резкое обострение общественно-политической борьбы в конце 70-х годов, наступление второй революционной ситуации в России явились толчком к возникновению и развитию нового направления в «Земле и воле». В.И. Ленин характеризовал этот период как время второго демократического подъема в России[672].

Ухудшение экономического положения в стране, вызванное последствиями русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг., рост налогов, неурожаи 1879 и особенно 1880 г., застой в торговле и промышленности, рост безработицы, снижение зарплаты, дороговизна, приближающийся кризис создавали объективные условия для революционной ситуации. Весь ход экономического развития конца 70-х годов привел к образованию главного признака революционной ситуации – обострению нужды и бедствий народных масс выше обычного уровня.

В период назревания революционной ситуации, ширится борьба крестьян против помещичьего землевладения, за всеобщий «черный передел» земли, повышается стачечное движение рабочих.

Обострение классовой борьбы этого времени привело в движение либеральную оппозицию, боявшуюся движения масс. Различные конфликты и столкновения либералов с правительством обостряли кризис верхов, кризис политики господствующего класса.

Надвигающаяся революционная ситуация ускорила поворот к новой деятельности народников-землевольцев. Поиски новых путей должны были привести народников к отказу от одного из основных принципов их теоретических воззрений – аполитизма. Землевольцы, в отличие от своих предшественников, вынуждены были признать важность и необходимость политических свобод. Уже в № 1 «Земли и воли» было заявлено о несогласии организации с программой «Набата», говорилось о политической борьбе, а в письме Клеменца в № 1 и № 2 «Земли и воли» («Письмо чистосердечного россиянина») ставился вопрос об отрицании конституции, данной сверху. В № 1 «Земли и воли» говорилось:

«Обратить все наши силы на борьбу с правительственною властью значило бы оставить свою прямую, постоянную цель, чтобы погнаться за случайной, временной. Такое направление нашей деятельности было бы великой ошибкой еще с другой стороны, со стороны тактики партии. Падение нашего современного политического строя не подлежит ни малейшему сомнению»[673].

Приводя это место, историк Богучарский, сами народники справедливо ставили вопрос – почему «Земля и воля» в 1878 году была уверена в падении самодержавия, когда она настаивала на равнодушии народа к формам правления и упрекала общество и печать в дряблости и трусости, при наличии которых правительство не уступит либеральным требованиям.

На страницах «Земли и воли» не могло быть ответа на эти актуальные вопросы. Землевольцы подчеркивали, что социальный переворот, осуществленный народом, установит действительную свободу, а потому главной задачей они считали не политическую борьбу, а социальную революцию. К тому же вступать в борьбу за политическую свободу значило бы, по мнению «Земли и воли», совершать двойную ошибку, – принципиальную и тактическую.