Революционная народническая организация "Земля и воля" (1876 – 1879 гг.) - [84]
В целом массовое движение рабочих носило стихийный характер.
«В рабочем классе, – писал В.И. Ленин, – не было ни широкого движения, ни твердой организации»[643].
И тем не менее народники-землевольцы не могли дать правильного направления рабочему движению, так как они не изменили свой традиционно-народнический взгляд по вопросу самостоятельных классовых задач и политического значения рабочего движения.
В 70-х годах пролетарская струя в общенародническом движении еще не определялась как целое.
«…Среди деятелей той эпохи, – писал Ленин, – виднейшее место занимают рабочие Петр Алексеев, Степан Халтурин и др. Но в общем потоке народничества пролетарски-демократическая струя не могла выделиться. Выделение ее стало возможно лишь после того, как идейно определилось направление русского марксизма (группа „Освобождение труда“, 1883 г.) и началось непрерывное рабочее движение в связи с социал-демократией (петербургские стачки 1895 – 1896 годов)»[644].
Глава 7.
Деятельность «Земли и воли» среди демократической интеллигенции.
Литературная деятельность «Земли и воли»
Деятельность организации «Земля и воля» неразрывно связана с революционной пропагандой и агитацией землевольцев среди учащейся молодежи, среди различных кругов интеллигенции. В большинстве своем сами землевольцы вышли из тех учебных заведений, которые являлись постоянными очагами массовых студенческих волнений – Петербургская медико-хирургическая академия, Университет, Технологический институт, Харьковский ветеринарный институт и Университет, Петровская земледельческая академия в Москве. Московский университет и др.
Хорошо знающие студенчество, университетскую жизнь, землевольцы создавали в учебных заведениях свои кружки, координировали их деятельность. Влияние землевольцев, по свидетельству А.Д. Михайлова,
«органически проникало в молодежь, и нельзя было провести сколько-нибудь определенную черту между миром социалистов-пропагандистов и лучшей частью студенчества… Мир бунтарей… со студенчеством имел гораздо меньше точек соприкосновения. Он состоял, в большинстве, из людей, порвавших с университетом связи»[645].
В программе «Земли и воли» указывалось на необходимость
«пропаганды и агитации в университетских центрах среди интеллигенции, которая в первое время является главным контингентом для пополнения рядов нашей организации и отчасти источником средств»[646].
Один из видных деятелей землевольческого движения А.А. Квятковский был студентом Петербургского технологического института, из которого его исключили в 1874 г. за участие в студенческих «беспорядках». Г.В. Плеханов, А.Д. Михайлов также были участниками студенческих «беспорядков» в этом институте, происходивших в 1875 году. Михайлов был исключен из него в ноябре 1875 года за отказ слушателей первого курса участвовать в репетициях. Будучи в Киеве, зимой и летом 1875 – 1876 гг., при помощи и участии студентов, бывших товарищей по гимназии, Михайлов сплотил студенческий кружок самообразования по типу петербургского (с кассой «помощи революции») и пытался положить начало задуманной им широкой сплоченной и дисциплинированной организации[647].
Студенческие кружки и волнения всегда вызывали большую тревогу в правительственных кругах пореформенной России. Именно разночинцы, и, главным образом, учащаяся молодежь, как писал В.И. Ленин, «старались просветить и разбудить спящие крестьянские массы»[648].
Воспоминания народников и архивный материал дают важные сведения о революционной пропаганде землевольцев в учебных заведениях в 1877 – 1878 гг. По свидетельству О.В. Аптекмана, землевольцы согласно постановлению Большого совета организации зимой 1877/78 гг. приступили к энергичной пропаганде своей программы.
«Главная работа среди студентов и студенток, – писал Аптекман, – была агитационная. И в этой-то именно работе спропагандированные ячейки молодежи были незаменимы, что само собою понятно: в своей среде эти ячейки пользовались авторитетом, и агитация, вызванная ли самими землевольцами или самопроизвольно возникшая, в известной мере достигала ближайших целей»[649].
В Петербургском университете и в других учебных заведениях пропагандой и агитацией занимался Г.Н. Преображенский со своим кружком «молодых».
В Медико-хирургической академии, где насчитывалось тогда 1900 студентов, работали М.Р. Попов, Л. Буланов[650], О.В. Аптекман. Землевольцы устраивали сходки, на которых читались рефераты об общине, расколе и прочее. Подобные сходки устраивались, по словам Н.И. Сергеева и О.В. Аптекмана, на квартире М.Н. Ошаниной, в кружке «централистов». Пропаганда и особенно агитация среди студенчества на почве конкретных нужд дала свои результаты.
Об активном участии студентов в революционной деятельности свидетельствует, между прочим, число воспитанников высших учебных заведений Петербурга, привлекавшихся к дознаниям о революционной пропаганде. Так, из слушателей Медико-хирургической академии в 1873 – 1877 гг. привлекалось к дознанию 80 человек, Петербургского университета – 39, Горного института – 5, Земледельческого института – 6, Михайловского артиллерийского училища – 19
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.