Революционная народническая организация "Земля и воля" (1876 – 1879 гг.) - [41]

.

Именно на эту сторону В.И. Ленин обратил особое внимание в своей статье «Две утопии». Указывая на то, почему утопии держатся довольно крепко в современной России (статья написана в 1912 г.), В.И. Ленин подчеркивал, что они порождены интересами тех классов, которые ведут борьбу против старого порядка. Он писал:

«Утопия народников, развращая их социалистическое сознание, является спутником, симптомом, отчасти даже выразителем их демократического подъема…

Ложный в формально-экономическом смысле, народнический демократизм есть истина в историческом смысле; ложный, в качестве социалистической утопии, этот демократизм есть истина той своеобразной исторически-обусловленной демократической борьбы крестьянских масс, которая составляет неразрывный элемент буржуазного преобразования и условие его полной победы…

Народническая утопия – выражение стремления трудящихся миллионов мелкой буржуазии совсем покончить с старыми, феодальными эксплуататорами и ложная надежда „заодно“ устранить эксплуататоров новых, капиталистических»[289].

Как видно из первоначального и развернутого вариантов программы «Земли и воли», содержание ее красной нитью пронизывалось анархической теорией Бакунина. В своей программе землевольцы конечным идеалом считали «анархию и коллективизм», хотя и суживали эти требования до реально-осуществимых в ближайшем будущем народных требований.

Устав «Земли и воли»

О составлении устава «Земли и воли» можно судить по тем мемуарным источникам, которые мы рассматривали, касаясь вопроса о составлении программы: воспоминаниям Аптекмана, Плеханова, Л. Тихомирова и показаниям А.Д. Михайлова. По словам Аптекмана, устав вырабатывался одновременно с программой и имел лишь временный, так сказать «провизорный» характер: спустя год он должен был быть измененным или дополненным согласно с указанием опыта[290].

Плеханов в своих воспоминаниях об А.Д. Михайлове называл устав «временным»; он писал:

«По смыслу выработанного в начале 1877 г. временного устава петербургского основного кружка, программа общества должна была подвергаться… ежегодному пересмотру… Не так скоро покончили мы с уставом. При обсуждении приготовленного им (Михайловым) проекта не малую оппозицию встретил параграф, по которому член основного кружка обязывался исполнить всякое распоряжение большинства своих товарищей… В конце концов был принят и этот параграф с тем однако, добавлением, что организация должна, по возможности, принимать в соображение личные наклонности различных ее членов»[291].

Итак, уже в начале 1877 года Михайлов приготовил проект устава, обсуждение которого встретило значительную оппозицию со стороны группы землевольцев – сторонников авторитарной организации.

В своих воспоминаниях Л. Тихомиров рассказывал о том, как он был принят в члены «Земли и воли» А.Д. Михайловым. Последний познакомил его с уставом. Тихомиров писал:

«Согласно духу устава, Михайлов, фактически уже почти бывший главным начальником, вводил систематически самую строгую конспирацию. Каждый член, – говорил он, – должен знать подробно лишь то, чем занимается, а все остальное должен лишь иметь возможность узнать, если понадобится. Поэтому квартиры типографии не знал сначала никто, кроме него самого и кажется Клеменса… Общей землевольческой квартиры не знал никто, кроме членов кружка… По внешности „Земля и воля“ представляла организацию столь сильную и стройную, как еще не было в России»[292].

Тихомиров был принят в состав «Земли и воли» в 1878 г. и его рассказ относится, по-видимому, к принципам организации, сложившимся к этому времени.

Почему Аптекман и Плеханов говорили о выработке временного устава?

С.Н. Валк объяснял это тем, что в момент зарождения «Земли и воли»,

«все усилия новой группы были направлены на программные вопросы,.. на формулировку новых народнических положений. Не малую роль в том, что организационные вопросы были отодвинуты на второй план, вероятно, сыграл и анархизм землевольцев.., осознание значения организационного вопроса служило знаменем, что близится момент, когда землевольческая организация будет вынуждена ходом вещей признать наступление общего кризиса. Общеизвестно, что одним из результатов разрешения этого кризиса было образование „Народной воли“ с ее централизованным Исполнительным Комитетом, и что ходячее мнение создание организации подобного типа приписывало и приписывает именно народовольцам.

Объяснить же эту аберрацию возможно только вышеуказанным фактом слишком запоздалой организационной реформы, характерной не для прошлого „Земли и воли“, а для назревавшего народовольческого будущего»[293].

Выяснение причин запоздалого появления устава «Земли и воли», данное С.Н. Валком, по нашему мнению, нуждается в уточнении.

Временный устав был выработан в начале 1877 года. Автором его был А.Д. Оболешев, который, по свидетельству Михайлова, настойчивость, энергию и осторожность возводил в догмат.

«Он первый, – писал Михайлов, – развил революционную паспортную часть до удивительного совершенства; он первый завел революционные архивы; он один из немногих настойчиво вырабатывал более совершенные приемы городской организационной жизни и деятельности; он был редактором и главным агентом первой русской вольной типографии…»