Революционная народническая организация "Земля и воля" (1876 – 1879 гг.) - [43]

.

В связи с появлением недоверия и даже пренебрежения отдельных членов к организационным вопросам Михайлов требовал: «признания за уставом его обязательности для всех членов и серьезного к нему отношения». Особенно Михайлов требовал единства взглядов в организации:

«…если у нас не будет единства взглядов на наши взаимные отношения – это будет невыносимо и пагубно»[304], заявлял он.

Итак, из письма Михайлова к членам основного кружка видно, что временный устав «договорный акт» был выработан сообща перед разъездом членов кружка в январе 1877 года. О том, что устав пересматривался одновременно с программою и был принят окончательно в апреле – мае 1878 г., Михайлов в письме не говорит ни слова.

По воспоминаниям Г.В. Плеханова, весной 1878 г. А.Д. Михайлов предложил переделать устав.

«Михайлов требовал радикального изменения устава в смысле большей централизации революционных сил и большей зависимости местных групп от Центра. После многих споров, почти все его предложения были приняты и ему поручено было написать проект нового устава»[305].

Этот проект был вынесен на широкое обсуждение Большого Совета «Земли и воли» и принимался весной 1878 года.

Сохранившийся в архиве проект устава с тремя сводками поправок, дополнениями и протокольной записью обсуждение и голосования принимаемых поправок был опубликован в 1932 г. в сборнике «Архив „Земли и воли“ и „Народной воли“».

В пояснениях к проекту устава С.Н. Валк говорил, что сохранившиеся два экземпляра проекта устава написаны рукою А.Д. Оболешева; первый экземпляр являлся первой редакцией проекта, большая часть его текста не вошла в окончательную редакцию; второй экземпляр являлся его второй редакцией, которая имеет поправки и пометки[306].

Однако вопрос о том, кто был настоящими авторами проекта устава, до сих пор в литературе не решен. Первое предположение по этому вопросу высказал С.Н. Валк.

«Сразу же приходится констатировать, что в отношении к уставу мы не обладаем документом, который мог быть сочтен за устав 1876 – 1877 гг. Первый из печатаемых в нашей серии документов не является также тем проектом, который составил бы Михайлов. Написанный рукою Оболешева, с рядом поправок, сделанных в самом процессе составления этого документа, он обнаруживает ближайшее авторство Оболешева, но навряд ли, конечно, единоличное. Первоначальный проект был подвергнут в том самом виде, в каком он вышел из рук Оболешева, очень основательной предварительной правке, в результате которой получился документ, который пошел на обсуждение всех землевольцев. Этот проект, как мы бы теперь сказали – комиссионный проект, оказался таким образом довольно сложным по своему редакционному составу документом»[307].

К сожалению, нам не удалось найти новых материалов, относящихся непосредственно к проекту устава «Земли и воли» в его первоначальной и окончательной редакциях.

Однако ближайшее рассмотрение проекта устава и поправок к нему убеждает нас в том, что в организационных вопросах «Земли и воли» А.Д. Михайлов стоял на твердых, им самим установленных принципах. Анализ внесенных Михайловым поправок и голосование при обсуждении проекта устава с полной очевидностью вскрывают борьбу внутри самой «Земли и воли»: с одной стороны – между А.Д. Михайловым, стоявшим на принципах строгой централизации, и с другой – А.Д. Оболешевым – сторонником авторитарного построения организации.

Сохранились некоторые записи протокольного характера обсуждения проекта устава и три сводки поправок к уставу, с указанием числа поданных голосов[308]. С.Н. Валк полагал, что в число 16 голосовавших входили те землевольцы, которые, по словам О.В. Аптекмана, в конце 1877 и начале 1878 гг. образовали Большой Совет «Земли и воли»[309].

При обсуждении первых двух параграфов устава возникли разногласия между А.Д. Оболешевым и А.Д. Михайловым по вопросу, чем должна являться централизованная организация. Принятый § 1 устава гласил:

«Организация имеет своей ближайшей целью осуществление народных желаний экономических и политических, каковы они есть в данное время, посредством народного восстания в возможно ближайшем будущем».

§ 2: «До первого конгресса организация представляет собою „основной кружок“ тесно сплоченных между собою людей. Кружок этот делится на группы или общины как территориальные, так и по специальностям»[310].

К первому параграфу А.А. Квятковский внес дополнительную статью:

«Основной кружок не есть идеальная форма организации. Возникновение и существование основного кружка представляет собою, так сказать, неизбежное зло и обусловливается, с одной стороны, невыработанностью и непрактичностью значительного количества русских революционеров, а с другой – особенною трудностью условий нашей деятельности»[311].

Внесение дополнительной статьи А.А. Квятковским Оболешев мотивировал отдельной заметкой:

«Я считаю необходимым внести в устав в виде примечания характеристику основного кружка… по следующим причинам: во 1-х, для того, чтобы не могло быть повода к двусмысленному толкованию этого вопроса… а, во-2-х, потому, чтобы не оттолкнуть от себя… очень и очень многих полезных и даже необходимых революционных сил. Подобное нечто было очень недавно: вследствие слишком одностороннего толкования основного кружка с его группами и подгруппами в смысле бесконечного авторитаризма, вроде чего-то идеального… Слов бояться нечего: нужно раз навсегда констатировать, как большинство из нас понимает основной кружок, как бесконечную форму, или как только временную… Я думаю, что с нашими идеалами, как они выставляются программою, всякая авторитарная форма организации не вяжется… Но представьте себе, какое впечатление должен производить наш представитель, ведущий переговоры, заявляющий себя по программе анархистом и в то же время трактующий о необходимости авторитарной организации, как о чем-то из самого себя вытекающем, не объясняя, почему он признает необходимой такую форму, в своей внутренней организации… При начале нашего союза, мы именно в смысле моего толкования понимали основной кружок с его группами и подгруппами и именно так мотивировали необходимость подобной формы организации в настоящее „смутное“ время. Тогда же нами была намечена форма будущей нашей организации. Когда группы сформируются и достаточно окрепнут, существование основного кружка сделается излишним и должно прекратиться, он, так сказать, растворится в группах, целость и стройность организации будут достаточно обеспечены постоянным собранием выборных представителей от всех групп: собрание это явится как бы регулятором правильного хода всего дела революционной организации»