Размышления о жизни Христа - [79]

Итак, вот четыре главные дела, совершившиеся там, о которых следует в первую очередь размышлять: во-первых, сама телесная трапеза. Во-вторых, омовение ног учеников Господом Иисусом. В-третьих, учреждение таинства Его пресвятого тела. В-четвертых, прекраснейшие слова, произнесенные Господом.

Во-первых, вспомни, как Господь Иисус послал вперед Петра и Иоанна на гору Сион, к какому-то своему другу, в дом, где был накрыт праздничный обед, чтобы они приготовили пасху (см. Мф 26, 19 слл.; Лк 22, 8 слл.). А сам Господь с остальными учениками в четверг ближе к вечеру вошел в город и отправился к тому дому. Посмотри: вот Он стоит в комнате и ведет с учениками спасительные беседы, а тем временем в трапезной несколько из семидесяти двух учеников готовят пасху. В житии святого Марциала написано, что он вместе с некоторыми из семидесяти двух учеников прислуживал за столом Господу Иисусу вечером в тот день, когда Он мыл ноги своим ученикам. Когда на кухне и в трапезной все было готово, возлюбленный Иоанн, который весь вечер бегал туда и сюда, помогая готовить и накрывать на стол, вошел в комнату и сказал: «Господи, можешь садиться за стол, когда Тебе будет угодно: все готово».

Теперь смотри внимательно и придирчиво, не упускай ни одной мелочи из того, что говорится и делается: здесь все чрезвычайно важно. Тут нельзя сокращать, как в других случаях, но скорее нужно распространять все слова и дела Господа Иисуса. За этой трапезой Он совершил знамения, значение которых выходит далеко за пределы того вечера; в них – вершина всех размышлений о Нем, в них – вся сила Его любви.

Итак, Господь Иисус встает, и вслед за ним поднимаются Его ученики. Иоанн встает рядом с Ним и затем не отлучается от Него весь вечер; не было у Него ученика более близкого, верного и преданного, чем Иоанн. Когда Его схватили, Иоанн вошел вместе с Ним в дом первосвященника и затем не оставлял Его ни во время казни, ни в смерти, ни после смерти – чуть ли не в гроб вместе с Ним готов был лечь. А на этом обеде он сидел рядом с Ним, хотя был младше всех остальных. И вот все входят в трапезную, моют руки и, встав вокруг стола, набожно благословляют трапезу. Всмотрись хорошенько в каждое лицо и в каждую подробность. Ты должна знать, что стол был накрыт прямо на полу, и все обедающие сидели вокруг него на полу, как было принято в древности. Это, по всей вероятности, был квадратный стол, но не цельный, а сколоченный из четырех досок. Я видел его в Риме, в Латеранской церкви, и измерил его. Сторона квадрата составляет примерно два локтя и три пальца, или ладонь. Так что с каждой стороны стола, вероятно, сидели, хоть и очень тесно, по три ученика, а Господь Иисус смиренно сидел на углу, и все могли есть из одной миски. Поэтому ученики не поняли Его, когда Он сказал: «Опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня» (Мф 26, 23), – ибо в этот момент все они одинаково тянули руки к блюду.

Итак, десница Господня благословила трапезу, и все они уселись вокруг стола, Иоанн рядом с Господом Иисусом Христом. Впрочем, здесь ты можешь в своем размышлении видеть две картины: они либо сидят, как я только что сказал, либо стоят вокруг стола с посохами в руках, и стоя едят агнца с дикими травами, чтобы соблюсти, что заповедано в законе Господнем (Исх 12, 11; 8). Впрочем, после этого они все равно садятся и едят сидя, и ты так и размышляй о них. Об этом можно заключить из многих мест текста. Например, Иоанн не мог бы склониться на грудь Господа (Ин 21, 20), если бы они не сидели[302].

Так вот, когда принесли жареного пасхального агнца, взял его истинный и незапятнанный Агнец, то есть Господь Иисус, который был посреди них как бы их прислужник (см. Лк 22, 27), разрезал его на куски и быстро протянул им, приглашая их есть. Они стали есть, но не поняли, для чего он делает все так быстро, и все время боялись, как бы им не сделать чего-то нового и необычного, нарушив закон Господень.

И пока они ели, Господь приоткрыл им то, чего они не знали, и между прочим сказал: «Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания (Лк 22, 15). Но один из вас предаст Меня» (Мф 26, 21). Это слово вошло в сердца их, как остро отточенный меч. Они перестали есть, глядя друг на друга, и начали говорить Ему, каждый из них: «Не я ли, Господи?» (Мф 26, 21). Посмотри сейчас на них внимательно; постарайся почувствовать то же, что чувствует Господь Иисус и что чувствуют они, как сильно они опечалены. Только один из них не перестал есть, чтобы не подумали, будто эти слова относятся к нему, – только предатель продолжал трапезу, как ни в чем не бывало[303]. А Иоанн, по настоянию Петра, спросил Господа: «Господи, кто предаст Тебя?» (Ин 21, 20). И Господь Иисус открыл это ему, как самому близкому и любимому, а Иоанн, онемев, пораженный в самое сердце, склонился к нему на грудь, словно внезапно обессилев. Петру же Господь не сказал, потому что, как говорит Августин, если бы Петр узнал, кто преда тель, он бы порвал его на куски зубами. Петр представляет людей деятельных, а Иоанн – созерцательных, как объясняет Августин в проповеди на Евангелие, которое читается на праздник святого Иоанна