Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай - [2]

Который от небесного сиянья

И Бога трижды столько удален,

Как полюс отстоит от центра мира!

О, как несходно это место с тем,

Отколь они низвергнуты! И вскоре

В волнах огня крутящихся он видит

Вокруг себя собратий по паденью

И узнаёт, что, корчась, рядом с ним

Лежит один, к нему из всех ближайший

По чину и по преступленью, –  тот,

Который был известен в Палестине

Впоследствии и звался Вельзевулом.

К нему-то обратился Архивраг,

(На небе имя Сатаны стяжавший),

Прервав молчанье страшное вокруг,

С такою речью, дерзкой и надменной:

«Ужели это ты? О, как ты пал!

Как страшно изменился ты, который

Сияньем ослепительным своим

Превосходил в блаженном царстве света

Других, сиявших ярко, мириады!

Ты ль это, кто соединен со мной

Союзом, мыслью, планами, надеждой,

Отвагой в нашем славном предприятьи,

А ныне –  униженьем и бедой!

Теперь ты видишь сам, в какую пропасть

С высот Небес низвергнул нас Сильнейший

Своим ужасным громом; но дотоле

Кто ж знал всю силу этого оружья

Жестокого? Однако ж ни оттого,

Что пали мы, ни оттого, что далее

Еще способен причинить нам в гневе

Могучий победитель наш, нисколько

Я не раскаюсь и не изменюсь,

Хотя б мой внешний образ изменился.

Я сохраню навек всю твердость мысли

И гордое презренье в оскорбленном

Достоинстве моем; я буду тверд

Во всем, что мне служило побужденьем,

Чтоб против Всемогущего восстать,

Что привело бесчисленные рати

Вооруженных Духов к состязанью

Отважному. Дерзнули эти Духи

Власть Вышнего открыто не одобрить

И, предпочтя иметь вождем меня,

Противостав великой силе силой,

В сомнительном бою в равнинах Неба

Поколебали Трон Его. Пускай

Мы потеряли эту битву –  что же?

Не все еще потеряно: есть воля

Несокрушимая, есть жажда мести,

И ненависть бессмертная, и храбрость,

Которая вовек не подчинится

И не уступит никому, –  и мало ль,

Что есть неодолимого у нас?

И эту нашу славу не исторгнет

Ни ярость, ни могущество Его.

Склонить главу, молить о милосердьи,

Став на колена, и боготворить

Владычество Его –  Того, Который

Недавно сам в той власти усомнился

Из страха перед нами, –  это было б

Действительно позорно; это было б

Бесславьем и стыдом гораздо худшим

Всего паденья нашего. Судьба

Велела, чтоб богов святая сила

И сущность их небесная была

Неистребима; ныне мы имеем

И опыт, нам доставленный событьем

Великим тем; оружьем не слабее,

Лишь осторожней стали мы теперь;

Тем с большею надеждою мы можем

Отважиться на вечную войну,

Решить ее иль силой, иль коварством,

Не примирясь с врагом великим нашим,

Хотя и торжествует ныне Он

И, предаваясь радости великой,

Царит один над небом, как тиран».

Так говорил отступник-Ангел, громко

Хвалясь средь мук, хотя его внутри

Глубокое отчаянье терзало.

Ему собрат отважный отвечал:

«О Князь, о вождь князей могучих многих,

Которые, ведомые тобой,

Вели на битву войско Серафимов

Вооруженных! Грозными делами,

Бесстрашные, поставили они

В опасность царство Вечного Владыки;

Не побоялись испытать, на чем

Основано его все превосходство –

На силе, или счастье, иль судьбе.

Я слишком вижу, слишком сожалею,

Как горестен исход попытки нашей,

Какое понесли мы пораженье,

Какой удар позорный нас лишил

Небес и наши доблестные рати

В ужасном разрушеньи низложил!

Погибли мы, насколько могут боги

И существа небесные погибнуть;

Останутся, конечно, ум и дух

Непобедимы, сила вновь вернется,

Хотя потухла слава и блаженство

Поглощено безмерною бедой;

Но я боюсь, чтоб Он, наш победитель

(Его готов всесильным я считать

Затем, что лишь всесильный был способен

Такие силы одолеть, как наши), –

Чтоб не оставил Он нам дух и силу

Лишь для того, чтоб мы сильней страдали

И муки наши тяжкие несли

В угоду гневной мести; чтоб, по праву

Войны, Ему рабами были мы,

Служили б больше прежнего, свершая

Его веленья в самом сердце Ада,

Его желанья –  в этой бездне тьмы!

Тогда что пользы, если наша сила

Не меньше стала, наше бытие

Все так же вечно –  лишь для вечной муки?»

Ему ответил быстро Архивраг:

«О падший Херувим! Кто слаб, тот жалок,

Страдает он иль действует; но знай –

Теперь для нас одно лишь несомненно:

Добра творить не будем мы вовек;

Творить лишь Зло –  все наше утешенье,

Затем что этим мы противостанем

Высокой воле нашего врага.

Как только пожелает Провиденье

Из Зла, от нас идущего, создать

Добро, мы силы все свои приложим,

Чтоб эту цель благую извратить

И в самом благе отыскать возможность

Дурного. Если это будет часто

Нам удаваться, может быть, Его

Мы огорчим; быть может, помешаем

Свершению взлелеянных Им планов.

Но посмотри: наш грозный Победитель

Послушных слуг возмездья и погони

Уж отозвал назад к вратам Небес;

Град серный, вслед нам сыпавшийся бурно,

Уж перестал, и пламенные волны

Пучины, нас приявшей при паденьи

С Небес, уж улеглись, и страшный гром,

Крылами красных молний нас разивший,

Быть может, стрелы все свои истратил

И бушевать уже перестает

Среди громадной бесконечной бездны.

Воспользуемся случаем, который

Дает нам враг –  быть может, из презренья.

А может быть, уж свой насытив гнев.

Ты видишь эту страшную равнину,

Пустынную и дикую, жилище

Отчаянья, в которой света нет,

Коль не считать сверканья синеватых

Огней, дающих бледный, грозный отблеск?

Пойдем туда, уйдем от колебанья

Волн пламенных –  там отдохнем немного,

Насколько здесь нам отдых и покой