Рассказы о дяде Гиляе - [41]

— Какими судьбами? Что нового в Москве? Давно ли в Самаре? Надолго ли?

Надолго? Этого не бывало. Но навестить поэтессу Елену Буланину, когда она жила в Самаре, успевал. Позднее Буланина переехала в Москву. Познакомился с ней дядя Гиляй в редакции «Самарской газеты». Небольшой, но уютный дом Елены Алексеевны стоял почти у самой Волги и никогда не пустовал: у Буланиной собирались самарцы, кто знал и любил литературу, музыку. Она была родной племянницей композитора Бородина. Дядя Гиляй любил встречи с Буланиной, человеком живого интереса к искусству — не раз читал у нее на вечерах стихи о Волге и поэму «Стенька Разин»…

В «Самарской газете» напечатан был отзыв А. М. Горького на книгу стихов Гиляровского «Забытая тетрадь». Это было еще до их встречи, которая состоялась тоже на Волге в Нижнем Новгороде в 1899 году.

Приехал тогда на Волгу дядя Гиляй отдохнуть, вернувшись из Белграда, после того как в газете «Россия» была опубликована его корреспонденция о свержении в Белграде короля Милана. Те немногие дни, которые мог тогда провести дядя Гиляй в Нижнем, встречался с Горьким ежедневно в квартире Алексея Максимовича, наполненной пением птиц. С женой Горького Екатериной Павловной и сыном их, маленьким Максимом, ходили гулять в Кремль, на откос. Здесь снимал всех дядя Гиляй. В Нижнем познакомил Горького с Акимом Никитиным, привел Алексея Максимовича к нему в цирк.

Аким Никитин был другом дяди Гиляя еще со времен выступлений в цирке «Алексиса на неоседланной лошади». Никитин — живой, умный, интересный собеседник, дружил с выдающимися людьми, к тому же обладал неистощимой фантазией. Однажды на Нижегородской ярмарке в афишах Никитин объявил полет воздушного шара с человеком на трапеции. Народу на ярмарку съезжалось тьма, со всех концов России. Посмотреть на воздушный шар любопытно, да еще с «человеком на трапеции». Накануне полета сад и все улицы соседние битком забили. И что же? Появляется шар, в корзине пилот, под корзиной трапеция, на ней Аким Никитин в парчовом боярском костюме. Ахнула публика, а из корзины посыпалась туча разноцветных бумажек, длинным хвостом опускались на собравшихся людей объявления о том, что в следующую субботу — бенефис Акима Никитина…

В Нижний, как и обещал Алексею Максимовичу, послал дядя Гиляй книгу своих стихов «Забытая тетрадь», и пришло в Столешники письмо от Горького: «…Дядя Володимир, добрый казачино! Книгу получил — вот спасибо. Там есть превосходные стихи — правду говоря. Разин — здорово! И красиво!..»

Речь шла о поэме Гиляровского «Степан Разин», она была напечатана в книге только в отрывках, допущенных цензурой.

Степан Разин. Сколько путешествий, дорог возникало к Дону потому, что на свете жил и был Степан Разин. Никто из героев русской истории не привлекал такого внимания дяди Гиляя, как Степан Разин. Из года в год много лет ездил на тихий Дон, по донским степям и станицам в поисках материала о Стеньке Разине. Записывал песни о нем, что пели донские казаки, и даже разыскал потомка Степана Разина, прямого и единственного — Николая Максимовича Денисова из станицы Пятиизбянской. Дружил с ним много лет. И не вспомнить, сколько верст проехал вдоль донских берегов, сколько песен казацких прослушал, то залихватски веселых, то грустных, протяжных. Любил смотреть донские круговоды, любил коней, которых давал России Дон…

У батюшки тихого Дона, или Дона Ивановича, — так называли свою реку донские казаки — услышал дядя Гиляй, что имя Стенька среди старого казачества почетнее звучит, чем Степан, что казнен был Стенька Разин не на Красной площади, как ученые говорят, а на Болоте[10], на берегу Яузы.

Много работал дядя Гиляй, пока смог документально доказать факт о казни Разина, добытый на Дону. До революции пытался архивные материалы по восстанию Степана Разина просмотреть — не допустили. Зато в самом начале 20-х годов стал заниматься изучением печатных источников. Собрал все возможное — из мемуаров, записок иностранных путешественников, месяцы проводил в библиотеке Исторического музея. Написал и напечатал очерк «Где казнен Стенька Разин». Доказал правоту донских казаков — на Болоте казнили Разина.

Как-то совершил поездку на Байкал. Непросто было тогда, в начале века, добраться до его берегов. Добрался, окунул руки в байкальские воды, окутанные густым белым туманом, постоял на берегу озера.

…Байкал, немалая глубина

И тайн, и золота полна,

И с океаном Ледовитым

Путем, под недрами пробитым,

Слилась неведомо она…

Впечатления о путешествиях дядя Гиляй, случалось, оставлял в заметках. Иной раз печатал их. Сохранились в рукописи впечатления от поездки на корабль «Ермак», который был созданием адмирала Степана Осиповича Макарова, погибшего в русско-японскую войну. Матросы называли этот корабль «Наш Ермак Степаныч».

Дядя Гиляй встречался с Макаровым на Нижегородской выставке в 1896 году, потом не раз в Петербурге, когда сотрудничал с газетой «Россия». В Нижнем Новгороде подолгу беседовал с Макаровым о морском отделе. От него тогда подробно узнал устройство подводных мин. Макаров любил ледокол «Ермак», ходил на нем в северное плавание, часто навещал корабль, пользовался малейшей возможностью, чтоб побывать на «Ермаке». На корабле хранили каюту Макарова в неприкосновенности.