Похоже, что нет. Во всяком случае, не настолько, чтобы убивать на неё всё свободное время.
Главное, я перестал бояться за Дотти… за семью. Я теперь не подыхаю от ужаса, наоборот, радуюсь, когда Дотти меня обнимает, помогаю Эрзингу надевать скафандр — и чувствую себя чудесно. Свободным. А все эти недочеловеческие игрушки — несвобода всё-таки. Ну, или не окончательная свобода. И нервотрёпка.
Оказалось, что я, как наш Жук, больше всего люблю свою семью. Именно с ним мы — родственные души, ха! У нас настоящий кайф — в семье. И семья выдающаяся, что там: Мать — лучший на Мейне воспитатель, Эрзинг — великолепный пилот, Дотти — отличный художник, Жук — гениальный механик, Цыплята уже научились летать… а я — недочеловек с Мейны, вот что.
Мне для счастья этого вполне достаточно. И даже, не поверишь, Проныра — для гордости.
Только временами нестерпимо хочется швырнуть каменюкой побольше в нашу великую Родину. Я, недочеловек, иногда понимаю, что ненавижу — до сердечной боли. Или жалею. Или ненавижу. Когда речь заходит о Кэлноре, я сплошь и рядом путаю эти штуки. Последствия патриотического воспитания.
Стараюсь только удержать забрало — как мои милые друзья-жуки. Ненавидеть с холодной головой, без глупостей — насколько это может теплокровный дуралей.
Как-то раз мы с Эрзингом поймали персональный канал моей семьи и скинули фотку. На фоне той самой рубки связи, ага. Я в обнимку с Эрзингом и Дотти, рядом Жук, на ступеньках Цыплята сидят. Подписал: «От Ли-Рэя, недочеловека — и его братьев и сестер».
Глупо. Ребячество. Сам не пойму, чего добивался. Ведь, если по большому счёту, у меня на Кэлноре никого нет. Да никто и не ответил, а канал сменили. Может, боятся получить ещё что-нибудь.
А я иногда мечтаю… Впрочем, пустые это мечты.
Так что, если пересекусь в Просторе с Железной Когортой — сам понимаешь, Проныра. Шарах — а потом уж разберёмся. Хоть иногда меня это сильно печалит.
