Место вызывало дрожь и оторопь. По зыбкому телу души словно шел мороз, а лес кругом веял отчуждением. Как свидетели древности, высоченные стволы уносились вверх и мрачно шептались. Меж ними вдруг заструился туман и стало понятно — грядёт нечто. По краям еле видной тропы заволновалась трава. На миг мелькнула фигура монстра и видение погасло. Как обычно Павел открыл глаза легко, будто часы не горели тройкой. Да и привычных для дурного сна признаков, вроде пота и сердцебиения не наблюдалось. Может потому, что это был не сон. На кухне стоял лишь чай и то холодный, что Павла не смущало.
Хотелось утолить жажду, да предаться размышлениям о видении и скорой работе. Назвать случайным совпадение, что эти «не сны» связаны с отделением полиции, увы не получалось.
Как-то начальник, Зимородок Вадим Яковлевич, вызвал к себе и спросил о весьма странной теме:
— Говорят, эзотерикой увлекаешься?
Опешив и слегка с заминкой, Павел произнёс:
— Так точно, господин майор.
— Без чинов и на ты давай.
— Есть. — Павел отметил, как Зимородок привычно поморщился.
— Дело имеется по тебе. Честно скажу не первое. Слышал про Треклятку?
— Где семеро по-невыясненным?
— В том-то и дело, что ни хрена мы не выяснили. И хотя архивная пыль, так сказать, уже оседает на папку — журналисты плешь проели.
— Надо поднять дело?
— Ой, да бог с ним. Подоспело новое. Там на счету уже четвёртый.
С тех пор Павел Авгеньевич занял неофициальную должность следователя по эзотерическим делам. Хотя и самому становилось порой смешно, стоило это произнести. Но загоралась настольная лампа и очередное дело «выползало» из папки, тут уж веселье и смех исчезали, как снег по весне. Жестокость, некой бешеной псиной, вцеплялась в душу и трепала, пока не отведёшь глаза.
Лёгкий ветер вытягивал и трепал табачный дымок. Второе окно справа, третьего этажа, кухня. Соседи знали, кто может проснуться в три ночи и до утра посасывать трубку. Благо набивалась она ароматными смесями, потому и не было повода точить зубы. Павел ожидал звонка. Прошлое дело не удалось переместить из рядов «повешенных» в «покойнички», но в целом результат склонялся к плюсу.
Некая форма энергии, заключённая меж пятью проблемными перекрёстками, металась и убивала. Стоило луне приступить к росту, как начиналась охота. А уже к концу, на полнолуние, жертва умирала. К удивлению не было свидетелей. В ту ночь следователь шел с наговорённым шестом. Увы, но к оружию доверия не наблюдалось. Для засады Павел избрал кусты, вид на двор из которых был лучше. Сначала раздельно, а потом уже постоянно закричал мужчина, кинувшись бежать по двору. За ним скользило некое марево, что искажало воздух. Настала очередь атаковать и Павел резко выскочив, ударил на прокол. Ещё долго по закоулкам сознания гуляло эхо крика, что раздался, стоило пронзить марево. И мука и ненависть сплелись, пытаясь передать всё. Голос о трёх звучаниях начал с низов, а потом сорвался на истерический вскрик смерти.
Следователь очнулся от воспоминаний — звонил телефон.
— Да, Вадим Яковлевич.
— Спишь?
— Ага.
— Уже знаешь, небось?
Павел затянул дыма, дал ему секунд пять погулять по лёгким и выдохнул.
— Лес, убийство и невыясненные обстоятельства?
— Удивляешь ты меня Авгеньич. Который уж раз, блин. Давай через час к Красной Горке подъезжай.
— До встречи.
Деревня даже в сумерках навевала умиротворение и покой. Только мешал гомон скопившихся селян и отблески мигалок. Майор крепко сжал руку, ястребом отметив усталое лицо подчинённого, и занялся показом места преступления. На сей это оказалась девушка лет двадцати. Видимо, возвращалась поздно с работы, электричка как раз недалеко прозвонила сигналом.
Дорога пролегала через лес и, хотя не была столь заросшей как во сне, всё же именовалась сельской. Трава по краям достигала пояса, а уж деревья воистину царапали небеса. Нападающий вынесся сбоку и несколько метров тащил жертву, схватив за плечо. Похоже пастью, судя по ранам. За «трапезу» принялся уже за первым рядом стволов.
— Чего думаешь он испугался? — майор достал маленькую фляжку и отхлебнул.
— Он?
— Оно!
— Уж не знаю чего, но явно испугался, раз оставил «пищу» начатой.
— Может, чувствуешь чего? Вадим Яковлевич с лёгкой ноткой надежды воззрился на Павла.
— Что я вам, сканер какой?! — насупился, было следователь, но поведал.
— Это отчасти человек, аура схожа. Но и от зверя выраженный шлейф, причём будто с повышенным гормональным фоном.
— В смысле?
— Жаждет размножения, то есть.
— Думаешь, он её в том плане хотел?
— Не знаю. Но вероятно нет, конкретно на момент нападения нет.
— Странно.
Майору вторило вороньё, что слетелось со всей округи.
Первым делом Павел наведался к председателю. Весьма себе отмеченный сединой мужчина восидал за массивным дубовым столом. Рука скоро бежала по листу бумаги и буковки дружными стайками уже облюбовали половину. Напевая кое-что из ретро, сбоку ютилась коробочка приёмника.
— Здравствуйте. — Павел решил не называть утро добрым.
— И Вам не хворать, товарищ следователь. Присаживайтесь.
— Уделите пару минут.
— Конечно, конечно. Хоть тридцать, только обождите малость.
Председатель тепло улыбнулся и закончил писать. Вскоре щёлкнул ящик и на свет показалась коробочка с печатью.
