Работа над ошибками - [25]
Пат и шагни прямо под него. Хлобысть!
До меня донеслось шмяканье кулака о ладонь. Мотоцикл-то угнанный, говорил Дэннис, «кавасаки 950». А пацану-то всего шестнадцать. Гнал шестьдесят миль, ну, это полиция так говорит. А на самом-то деле все восемьдесят. Сопляк проклятый. Они кричали Пату, пытались предупредить. Но все произошло так быстро. Я слышал, как плачет мама. Дэннису было жалко Пата, очень-очень жалко. Ну, если чего, они с Дафной тут рядом… Мама что-то сказала, я не разобрал. Тут в холле раздались шаги, и я отполз вверх по лестнице, чтобы меня не заметили. Открылась входная дверь. Мама поблагодарила Дэнниса: «Спасибо, что зашел».
Марион, милая, у него не было шансов. Ни хрена не было.
3. Английский
1а) язык германской группы, на котором разговаривают в Великобритании, Соединенных Штатах и большинстве стран Британского Содружества;
1б) английский язык, литература или сочинение на этом языке (как академический предмет);
2) характерный для Англии.
Множество начал. Единое начало. В начале было слово.
Рисовать картинки я начал после несчастного случая. Мне было одиннадцать и три четверти. Я рисовал квадратики, в них картинки: переулок; мужчина у ворот, мочится; подросток на мотоцикле (это трудно – изобразить мотоцикл в движении); мужчины кричат, предостерегают застегивающего брюки мужчину у ворот.
Окончания: (1) столкновение – подросток погибает, мужчина погибает; (2) столкновение – подросток погибает, мужчина остается в живых; (3) столкновение – подросток остается в живых, мужчина остается в живых; (4) столкновение – подросток остается в живых, мужчина погибает; (5) столкновения не происходит.
Линн, Грегори
Класс 4 – 3
Английский язык
В целом сочинения Грегори весьма неплохи. Единственный, но существенный их недостаток заключается в том, что в своих рассуждениях он иногда чересчур отвлекается от заданной темы, утрачивая при этом чувство меры и общее видение сюжета, столь необходимые при создании литературного произведения.
Мисс Дж. Макмагон
Мисс Макмагон была родом из Шотландии, но преподавала английский. В английском языке (и литературе) многие слова, например, клан, слоган, курган, штаны, заимствованы из шотландского гаэльского наречия. Это называется этимология. У каждого слова есть свое происхождение. Начало. Было время, когда слов, которыми мы сейчас пользуемся, не существовало. Их изобрели мы, люди. Придали им смысл. Позаимствовали из других языков, переделали. Придумали для разных вещей названия – дерево, луна, река, дом, – и теперь эти вещи именно так и называются. Скажите кому-нибудь: «луна», и у него перед глазами сразу встанет луна – если, конечно, он не испанец, не француз и не русский, те ни хрена не поймут. Скажете: «дом», и он представит себе дом. Только этот дом может оказаться не такой, какой представили себе вы. А совершенно другой.
Когда мы читали вслух, мисс Макмагон учила:
Надо, чтобы слова текли с языка, как мед с ложки.
Она говорила: «Здесь нужно твердое "г"», и мы дико ржали. Она заставляла нас произносить «что» с буквой «ч». Когда мы читали хором, она закрывала глаза и слушала с легкой улыбкой на гладких губах. На ее столе царил словарь, огромный, как дверной упор. Она называла его «моя библия». У нее были тонкие рыжеватые волосы и бледное веснушчатое лицо. Одежда: безупречно белая блузка с кружевным воротничком, темно-синяя кофта и твидовая юбка в складку. Брошка, бусы. Никаких колец. Один мальчик как-то спросил: почему вы не замужем, а она ответила: «Я так и не встретила мужчины прекраснее Шелли».
После Кардиффа я отрезал свой хвост и очень коротко обкромсал волосы. Две недели не мылся, не брился, не чистил зубы, не переодевался. До крови обкусывал ногти. По целым дням ничего не ел. Иногда что-то готовил, но потом не мог доесть, еда портилась, плесневела. Спал в одежде. Иногда не спал вообще. Не выходил наружу, не отвечал на телефонные звонки, не подходил к двери. Каждый день подолгу простаивал перед зеркалом в маминой спальне, рассматривал себя. Рисовал картинки. Сюжет один: я, переулок и миссис Дэвис-Уайт. Я рисовал это тысячу раз. Время от времени на бумагу капали слезы. Краски расплывались.
Мой адвокат высказывает предположение:
Вы решили некоторое время, э-э, отсидеться? Да? Боялись, что совершенный вами поступок возымеет последствия?
Я смотрю на него.
Вы стыдились того, что сделали? Чувствовали свою вину? Вы можете сказать, что ощущали себя виноватым?
Я не отвечаю.
Что же тогда?
Я пожимаю плечами.
Грегори, вы не хотите нам помочь.
Вы должны оказывать нам помощь. Если вы не поможете нам, то мы не сможем помочь вам. Только вы сами можете по-настоящему себе помочь. Помочь, помочь. Бог тебе в помочь. Тетя говорила:
На Бога надейся, а сам не плошай.
«Помогать» значит оказывать услугу, одолжение. Это глагол, он отвечает на вопрос «что делать?» У него есть спряжения. Я помогаю (первое лицо единственного числа), ты помогаешь, он помогает, она помогает, мы помогаем, вы помогаете, они помогают. Прошедшее время: я помогал. Или помог. Бог помог. Боже, мне так плохо, помоги мне.
Адвокат просит меня о помощи, но на самом деле имеет в виду содействие, сотрудничество. Сотрудничество бывает у водителя с пассажиром: на мне, скажем, карта, я смотрю, куда ехать, а на нем – руль, тормоза, акселератор, коробка скоростей. Одним словом, управление. Допустим, я плохо разбираюсь в карте. Или решил спрятать ее в бардачке. Или вдруг начал выхватывать руль. Тогда я плохой помощник, я не даю машине доехать до места назначения. (Предполагается, что и водитель, и пассажир хотят попасть в одно и то же место.) Я запел:
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.