Пятидесятилетняя женщина - [11]

- Болван неотесанный.
' I shall speak to my wife exactly as I choose.'	- Она моя жена, в каком тоне хочу, в таком и буду.
' You are mistaken.	- Ошибаешься.
So long as you are in my house you will treat her with the respect which is her right and your duty.'	Пока живешь под моей крышей, ты обязан оказывать ей уважение, она имеет на это право.
'When I want lessons in behaviour from you, Father, I will let you know.'	- Когда мне захочется, отец, чтобы ты поучил меня хорошим манерам, я сам тебе скажу.
' You are very impertinent, Tito.	- Ты дерзишь, Тито.
You will kindly leave the room.'	Будь добр, уйди, - произнес граф строго и с достоинством.
He looked very stern and dignified, and Tito, furious and yet slightly intimidated, leapt to his feet and stalked out slamming the door behind him. He took the car and drove in to Florence.	Тито был в бешенстве, но и немного напуган. Он выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью, сел в машину и укатил во Флоренцию.
He won quite a lot of money that day (lucky at cards, unlucky in love) and to celebrate his winnings got more than a little drunk.	В тот день он изрядно выиграл (везет в картах - не везет в любви) и, чтобы это отпраздновать, крепко напился.
He did not go back to the villa till the following morning.	На вилле он объявился только под утро.
Laura was as friendly and placid as ever, but his father was somewhat cool.	Лаура, как обычно, была приветлива и невозмутима, но отец держался холодно.
No reference was made to the scene. But from then on things went from bad to worse.	О сцене накануне никто не сказал ни слова, но с той поры события развивались от плохого к худшему.
Tito was sullen and moody, the count critical and on occasion sharp words passed between them.	Тито ходил мрачный и замкнутый, граф был им недоволен. При случае они обменивались колкостями.
Laura did not interfere, but Tito gained the impression that after a dispute that had been more than acrimonious Laura interceded with his father, for the count thenceforward, refusing to be annoyed, began to treat him with the tolerant patience with which you would treat a wayward child.	Лаура не вмешивалась, но у Тито сложилось впечатление, что после той более чем резкой стычки она замолвила за него слово перед отцом, поскольку граф, не желая, чтобы ему докучали, начал обращаться с Тито как с капризным ребенком - осторожно и терпеливо.
He convinced himself that they were acting in concert and his suspicions grew formidable.	Тито внушил себе, что они сговорились у него за спиной, и его подозрения выросли до неимоверных размеров.
They even increased when Laura in her good-natured way, saying that it must be very dull for him to remain so much in the country, encouraged him to go more often to Florence to see his friends.	Они еще усилились, когда Лаура со свойственным ей добродушием заметила, что ему, верно, скучно проводить за городом столько времени, и предложила почаще ездить во Флоренцию пообщаться с приятелями.
He jumped to the conclusion that she said this only to be rid of him.	Тито сразу решил, что сказала она это лишь для того, чтобы сплавить его с глаз долой.

He began to watch them.	Он принялся следить за женой и отцом.
He would enter suddenly a room in which he knew they were, expecting to catch them in a compromising position, or silently follow them to a secluded part of the garden. They were chatting unconcernedly of trivial things.	Внезапно входил в комнату, где они были вдвоем, рассчитывая застать их врасплох, или же бесшумно крался за ними по укромным садовым дорожкам, чтобы подслушать всего лишь беспечную болтовню о разных пустяках.
Laura greeted him with a pleasant smile.	Лаура неизменно встречала его милой улыбкой.
He could put his finger on nothing to confirm his torturing suspicions.	Тито не мог найти ничего такого, что определенно подтвердило бы терзавшие его подозрения.
He started to drink. He grew nervous and irritable.	Он начал пить, сделался нервным и раздражительным.
He had no proof, no proof whatever, that there was anything between them, and yet in his bones he was certain that they were grossly, shockingly deceiving him.	У него не было никаких, решительно никаких улик, что между теми двумя что-то происходит, и все же в глубине души он знал: они чудовищно, мерзко его обманывают.
He brooded till he felt he was going mad.	Он думал и думал об этом, пока не чувствовал, что начинает сходить с ума.
A dark aching fire within him consumed his being.	В этом черном костре выгорело все его существо.
On one of his visits to Florence he bought a pistol.	В один из наездов во Флоренцию он купил пистолет.
He made up his mind that if he could have proof of what in his heart he was certain of, he would kill them both.	Он принял решение убить их обоих, если получит доказательство того, во что верил сердцем.
I don't know what brought on the final catastrophe.	Не знаю, что именно привело к страшной развязке.
All that came out at the trial was that, driven beyond endurance, Tito had gone one night to his father's room to have it out with him.	На суде выяснилось лишь то, что Тито, дойдя до предела, как-то вечером направился в кабинет отца поговорить начистоту.