Путешествие в Россию - [4]

В два часа дня мы прошли почти вплотную мимо города Копенгагена, и матросы не преминули нам указать, что вода здесь гораздо прозрачнее, чем в других местах. В копенгагенском порту мы заметили около тридцати военных кораблей, стоявших на стапелях; тамошние верфи показались мне самыми добротными из тех, что я видел в этих краях. В центре города возвышается только что отстроенный дворец короля;[53] утверждают, будто он поистине достоин монарха. Прошли мы — правда, быстро — мимо небольшого острова Амагер,[54] этого копенгагенского травного огорода, который каждый день присылает городу приправы к супам. На острове живет немало голландцев. Утверждают, что после того как Кристиан II привез сюда свою Изабеллу,[55] он написал эрцгерцогине Маргарите,[56] ее тетушке, чтобы та прислала ему нескольких сведущих фламандцев, умеющих выращивать овощи. И все для того, чтобы к столу королевы подавались изысканные блюда. Эрцгерцогиня отправила к ним несколько голландских семей, которые и поселились там, наподобие тех венецианских гондольеров, что обосновались в Версале в эпоху Людовика XIV.[57]

От островка Амагер, после того как мы слегка чиркнули по дну, пытаясь обойти банку, называемую Драгер, мы прошли в виду Гумблебека. [58] В этом месте, расположенном в семи милях от Копенгагена, высадился Карл XII, когда в возрасте восемнадцати лет он окружил датскую столицу с суши и запер ее с моря.[59] А незадолго до этого наш корабль проследовал там, где Карл XI прошел со своим войском по морю, не замочив ног,[60] — вот достопамятный пример того, как полководец доверил хрупкой ледяной корке и самого себя, и воинов своего королевства. Свернув после этого к востоку, мы далеко обошли скандинавский мыс Фальстербо, расположенный в Сконе,[61] — одно из самых опасных мест на Балтике; при этом мы время от времени бросали лот в те самые воды, куда много раз бросал его царь Петр, когда в 1716 году обмерял эти берега, из чего потом получилась лоция, к которой с уважением относились и датчане, и голландцы, и англичане; все они уступили Петру командование своими объединенными флотами. [62]

Таким-то вот образом мы, сперва пройдя мимо Ша-Рифа, а затем миновав Фальстербо, проплыли между двумя нациями, которые в прошлом были едины, а теперь разделились более чем когда-либо. Они относятся друг к другу крайне враждебно. Для одной полем славы является море, для другой — суша. Шведы, видимо, и в самом деле более склонны к делам бранным, поскольку живут в стране бесплодной, гористой, среди железных рудников; датчане же более способны к мореплаванию,[63] ибо живут на многочисленных островах и владеют Норвегией,[64] страной прибрежной и глядящей в океан. Норвегия может поставить королю Датскому около шестнадцати тысяч опытных моряков, да еще четыре тысячи их имеется у короля наготове в самом Копенгагене. Вы же знаете, милорд, с каким чаянием шведы уже несколько лет обращают свои взоры к морю, к производству товаров, к торговым сношениям. Всё это области деятельности, которые укореняются в свободных странах, какова теперь и Швеция; недаром при нашем отплытии английский парламент пребывал в большом брожении из-за постановления, только что изданного в Стокгольме, согласно коему из Швеции будут изгнаны все заграничные товары. Таким образом, если Англия станет по-прежнему покупать у шведов их железо, то у нее с Швецией получится торговый пассив в триста тысяч фунтов стерлингов в год, а прежде, как Вы хорошо знаете, он был вполовину меньше. Это свое железо шведы с большим тщанием выплавляют и обрабатывают специально для продажи иностранцам. Число шведских кораблей, выходящих в море, по словам английского консула в Эльсингёре, невероятно велико, тогда как в пору деспотического правления[65] эти корабли тут встречались весьма редко. Тому доказательство — шестьсот кораблей, которые ежегодно проходят через пролив Зунд; в их число не включены те, что курсируют только внутри Балтийского моря, и те, что отправляются из Гётеборга,[66] расположенного вне пределов Зунда. Среди всего прочего есть у шведов одно поистине прекрасное установление: у них в мирное время офицерам военного флота дозволено ходить на торговых судах, упражняясь в навигации, и это согласуется с другим старинным обычаем — чтобы солдаты, приписанные к полкам, в мирное время пахали и возделывали землю. Каждая провинция содержит свои собственные полки, и государство каждому офицеру предоставляет дом и землю — там офицеры живут среди солдат, как когда-то аббаты среди монахов, время от времени собирая войска на построения и смотры.[67] Подобные порядки хотел было учредить в государствах Австрийской империи[68] граф Монтекукколи, который долгое время был в плену у шведов во время Тридцатилетней войны.[69]

Вы скажете — о том о сем болтая,

Я вбок ушел от торного пути…

Его надеюсь вновь я обрести,

Не так уж безнадежно я плутаю.[70]

Пройдя мыс Фальстербо, мы одиннадцатого числа миновали остров Борнхольм, двенадцатого — остров Готланд.[71] Тринадцатого мы увидели островок Фаре, а четырнадцатого после длившегося несколько часов штиля задул легкий ветерок, и на море опустился густой туман. Чтобы не врезаться в остров Даго