Путешествие королевны - [5]
Уже почти засыпая, пробормотала она:
— Пошли в квартал ювелиров, к тану Шедду, закажи консульскую звезду. И отряд в Замок-за-Рекой. Хотя бы с пятью-шестью, умеющими зажигать молнии. И пусть никто не знает, что я здесь.
Хель спокойно заснула, а я натянул меховую безрукавку и вышел из покоя. Наместнику Ландейла в эту ночь спать не придется.
Я не знал, к чему отдаются такие приказы, но видимо, случилось нечто серьезное, если Хель появилась здесь одна среди ночи, и надо высылать в Замок-за-Рекой вооруженный отряд. Готовится к войне Леммирен? Но память о Стрелках, даже потускневшая, хранила и продолжает хранить нас все эти годы от нападений с востока и с севера, и послы и соглядатаи в Леммирене не сообщали ни о каких приготовлениях. Мятеж в Хатане? Хель не разговаривала бы так спокойно и не умолчала бы, да и еще были бы вести. Я терялся в бесплодных догадках. И зачем ей Консульская звезда? Само поминание Консула доводило ее до судорог, память стерлась, а тело помнило, я знаю, я был к ней слишком близко. Хватит мучать себя, повинуйся. Не будить же и не расспрашивать теперь. Я доверял Хели, как самому себе, и если она о чём-то просит, сделаю так без лишних раздумий. Перед уходом я еще раз взглянул в ее расслабленное блестящее от жира лицо. Целовать не стал, чтобы не разбудить. Осторожно прикрыл дверь. Растолкал спящего у печки Халку.
— Вызови стражу! И Каена. Хоть из постели вытряхни.
Чтобы доводы пажа были весомее, я двух стражников послал с ним. И еще одного к воротам — привести в Ратушу встречавших Хель. Их уже должны были сменить.
Если они одиноки, слухи не разойдутся, но если имеют жен… Хорошо, что Хель пришла к ночи, и почти никто ее не видел. А даже если что просочится: гонец из Хатана, женщина, никто не разглядел ее лица, кроме Халки, а паж болтать не станет. Ну, приговорят мне очередную любовницу. Я на это обычно смеюсь и пожимаю плечами. И сплетни без поддержки затухают.
Каена в прямом смысле вытащили из постели. Он был одет кое-как, замерз и разозлился. Но при мне держался почтительно. Поклялся, что запрет жену в доме. Я безнадежно покачал головой.
Шедд смотрел на мурлыкающий водомет. У водомета по сунскому обычаю лежали ковры и стояли горшки с лимонными деревьями. Было душно — молчаливые слуги беспрестанно подкидывали в печи дрова. На улице разгулялась метель, колотилась в запертые ставни и выла в трубах. Слуги Предка уехали еще вечером и едва ли вернутся сквозь снежные замети, а их сумасшедший подопечный спит на чердаке — недаром Шедд велел глухой старой няньке намешать зелья в его вино. Но на душе всё равно тревожно. Этот странный заказ наместника. Еще никогда Мэй Синнальский не вмешивался в дела Цеха ювелиров; даже когда требовались деньги. Вот и сейчас сидит напротив, цедит ноланское и смотрит просто в душу пронзительными синими глазами, и поди догадайся, что в душе его самого: полукровка, скрипач… Шедду он даже нравится. Простодушен, прост; почти ровня. Впрочем, многие цеховые мастера покупались на этой воображаемой простоте. Шедд не должен совершить ошибки, ошибки ему не простят. Ни те, ни другие. Интересно, сколько известно наместнику? Кто донес? Или впрямь вздумал сделаться Консулом? В тихом омуте… А этот омут слишком уж тихий. Мэй улыбнулся, надкусывая лимонную дольку:
— Рад, что узнал вас, мастер.
— Мастерство Ландейла не скудеет; о нём слышат в разных землях…
Улыбка Мэя сделалась еще шире:
— Боюсь, в вашем деле вас не превзойти. Движется ли работа?
— Я подобрал яхонты. Задача кропотливая…
— И срок не так уж мал. До ночи Щита.
Шедд загнул пальцы на левой руке:
— Я постараюсь к сроку.
Мэй вежливо улыбнулся:
— Награда будет равна работе. И еще раз: тайна.
Шедд понимающе кивнул.
— Я ожидаю вас на большом приеме.
Шедд еще раз кивнул. Он чувствовал шкурой какой-то подвох, но придраться было не к чему, и от этого делалось только хуже. Он велел принести себе вина и после отбытия наместника погрузился в его мрачные дебри.
Кони, тяжело переставляя ноги, то и дело проваливаясь в сугробы, брели по заснеженному лесу. Здесь не было протоптанных тропинок, деревья тяжело нависали над всадниками. Хорошо уже, что сдержали ветер, швырявший поземку в открытом поле.
— Будь оно проклято! — высоким голосом выкрикнул передний из всадников и, отломав, стал грызть наледь, образовавшуюся на ветке после вчерашней оттепели. Остатками снега он растер лоб и затылок, холодные ручейки протекли за шиворот. Второй всадник едва успел удержать коня, чтобы тот не ткнулся мордой первому в спину.
— К лешему! Возвращаемся! — первый дернул поводья, раня удилами нежное нёбо вороной. — В Хатан!
— А как же Хозяева?
— К лешему Хозяев! Они помогут не больше, чем вы! Я хочу отомстить!
— Но храмовники…
— Что-о? — прошипел Имрир, поворачиваясь. — Хватит кормить меня посулами. Я здесь хозяин, и других не будет.
Шедд поднял глаза к запорошенным снегом вершинам:
— О боги!
Имрир бы пустил вороную в галоп, но измученный зверь едва способен был идти даже шагом. Да и снег был слишком глубок. Шедд трясся в седле, выжидая удобного случая заговорить.
— Послушайте, господин Консул, — наконец начал он.
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
В книгу включены произведения молодых перспективных авторов, представляющих основные направления фантастики начала нового столетия.Центром притяжения для них стал старейший российский фестиваль фантастики «Аэлита», который всегда поддерживал лучшие творческие силы в этом самом непредсказуемом литературном жанре.
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Покончив жизнь самоубийством, Лялька попадает в странную библиотеку…
Это история о звездолете, провалившемся в червоточину и нашедшем обитаемую планету. О конфликте между цивилизациями. О попытках вернуться домой. О постоянном моральном и этическом выборе. А еще о добре и зле. Которые существуют неразрывно, и каждый выбор приводит к целому вееру последствий, за которые приходится нести ответственность.
Стеб. Пародия. Темный властелин узнает о попаданце, который может расстроить его коварные планы и злобные замыслы, и наконец решает разобраться, откуда растут ноги у проблемы. Так что кому приключения, сверхспособности и юные эльфийские принцессы, а кому-то придется за базар отвечать. Подозреваются все!
Никогда, никогда я не хотела попадать в сказку! Да еще такую, где каждый пытается прикончить, а от нечисти не знаешь, куда прятаться! Обещанная сила все никак не просыпается, зато от женихов отбоя нет. Только почему кажется, что все это — сплошной обман? .
Исследователь кибернетики Александр Литвинов после пережитой аварии загадочным образом сеет смерть вокруг себя… В надежде на спасение от этого проклятья он отправляется в Америку, но там попадает в сети таинственной организации, собирающей ученых со всего мира. Открыв в себе способности к телепатии, Литвинов вынужден убивать по приказу невидимых кукловодов. Но однажды он получает «заказ» на своего собственного внука… Тогда, не выполнив задания, Литвинов сам становится мишенью. И с этого момента начинается его путь борьбы.
Может ли что-то хорошее начаться со взаимного изнасилования, какую бы форму оно при этом ни принимало? Если оно, к тому же, еще и очень и очень осложняет жизнь обоим участникам, так и не сумевшим друг друга понять и считающими лишь себя стороной пострадавшей. Амазонка из отряда миротворок с блоком на убийство умеет лишь выживать и уклоняться от боя. Злостный штрафник со Стенда умеет лишь драться, в том числе и словами. На Стенде постоянный бой – вообще норма жизни. Впрочем, оказавшаяся вне закона амазонка быстро обнаружила, что и в цивилизованном мире дела обстоят точно так же. Примечания автора: Стенд (местное название – Площадка-для-игр) – планета дилонгеров, изменяющих мир при помощи звука.
Демон терпеть не может все эти человеческие праздники, а Рождество — так особенно. И не устает об этом напоминать — если его Ангел вдруг подзабыл. Примечания автора: С огромными уважением и любовью к Праттчету и Гейману.
Короткие байки о разнообразных науках, обучении и изобретательстве вообще, взаимоотношениях преподавателей и студентов, родителей и детей, звезд и планет, жизни и смерти, а так же проблемах выживания и любви. Вполне возможно, что придется упомянуть и о космосе и капусте (про королей не уверена).