Путь вашей жизни - [13]
МакКарти. Верно.
Крапп. Если ты способен все это понять, почему ты остаешься грузчиком?
МакКарти. Все мои предки с незапамятных времен имели дело только с теми женщинами, которые были мощны телом и сильны в споре. (Пьет пиво.)
Крапп. Я могу часами слушать вас обоих, но будь я проклят, если хоть что-нибудь понимаю из того, о чем вы говорите.
МакКарти. Из этого проистекает, что все Маккарти слишком велики и слишком сильны для того, чтобы быть героями. Только слабые и неуверенные совершают героические деяния. Ничего другого им не остается. Чем больше героев, тем сквернее становится история рода человеческого. Верно?
Джо. Пойдите прогуляться, и убедитесь.
Крапп. Ты, конечно, умеешь филос… философст… а, черт… умеешь разговаривать.
МакКарти. Разговаривать подобным образом я могу только с теми, кто носит полицейскую форму и не может понять ни слова из того, о чем я говорю. Ты, мой друг, как раз и принадлежишь к таким людям.
Звонит телефон. Гарри внезапно встает из-за своего столика я начинает новый танец.
Крапп(заметив его, чрезвычайно властно). Эй, ты! Что ты там делаешь?
Гарри(останавливаясь). Мне пришла только что в голову идея насчет нового танца. Я его отрабатываю. Ник! Ник, телефон звонит.
Крапп(Маккарти). Он имеет на это право?
МакКарти. Живые существа танцуют с начала времен. Можно сказать даже — жизнь и танец были всегда нераздельны, вплоть до нынешней поры, когда мы имеем… (Гарри.) Ну-ка, станцуй, сынок, покажи, что мы теперь имеем.
Гарри. Я еще целиком его не отработал, но начинается он примерно так. (Танцует.)
Ник(в трубку). Салун, Ресторан и Увеселительное заведение Ника… Здравствуйте. Ник у телефона… (Слушает.) Кого? (Оборачивается.) Есть здесь какой-то Дадли Боствик?
Дадли(вскакивает с места и идет к телефону. В трубку). Алло!. Элси?. (Слушает.) Придешь?. (Ликующе, всем присутствующим.) Она придет… (Пауза.) Нет, я не буду пить… Ах, боже мой, Элси! (Вешает трубку, удивленно оглядывается, словно только что появился на свет. Расхаживает вокруг, расставляя на место стулья, прикасаясь то к одному, то к другому предмету.)
МакКарти(Гарри). Бесподобно. Бесподобно.
Гарри. Потом я делаю вот такое довольно простенькое коленце. (Показывает.)
Крапп. По-твоему, это хорошо, Мак?
МакКарти. Ужасно, но добросовестно и честолюбиво, как и все иное в нашей великой стране.
Гарри. Затем перехожу вот к чему. (Показывает.) А теперь — самое главное. (Заканчивает танец.)
МакКарти. Изумительно. Блистательный показ состояния, в котором ныне пребывают тела и души американцев. Сынок, ты гений.
Гарри(восхищенный, жмет руку Маккарти). Вечером я впервые появлюсь перед зрителями.
МакКарти. Они будут очарованы. Где ты учился танцевать?
Гарри. Никогда в жизни не взял ни одного урока. Я прирожденный танцор. И комик.
МакКарти(удивленный). Ты умеешь смешить людей?
Гарри(туповато). Смешить-то я умею, но они никогда не смеются.
МакКарти. Странно. Почему же?
Гарри. Не знаю. Не смеются, и все.
МакКарти. Ты бы не смог сейчас рассказать что-нибудь веселенькое?
Гарри. Я как раз обдумываю новый монолог. Мне бы хотелось попробовать его.
МакКарти. Прошу тебя. Обещаю, если он будет смешным, хохотать во все горло.
Гарри. Вот он. (Начинает с большой энергией.) Я — в ресторанчике Шарки на Тэрк-стрит. Без четверти девять по летнему времени. Среда, одиннадцатое число. В наличности у меня — головная боль и пятицентовая монетка выпуска восемнадцатого года. В помыслах у меня — чашка кофе. Если я истрачу свой пять центов на кофе — домой мне придется идти пешком. Положение пиковое. Джордж-грек и Педро-филиппинец дуются в карты. На мне — лохмотья. На них — тридцатипятидолларовые костюмы, сшитые на заказ. У меня нет даже сигареты. Они курят гаванские сигары. Джордж-грек в пиковом положении. Пики — козыри, а он без пик. Если я выпью чашку кофе, мне захочется еще одну. Что такое? Джордж-грек прикупает. Бац! В чем дело? Выбрасывает козыря. Берет взятку. Еще. Еще. А что делаю я? Не знаю, что делать. Выхожу за дверь. Покупаю газету. За каким дьяволом нужна мне газета? Мне нужна чашка горячего кофе и хорошая подержанная машина. Выхожу и покупаю газету. Завтрашняя газета. Четверг, двенадцатое. Может, заголовки обо мне? Бросаю взгляд. Нет. Заголовки не обо мне. Заголовки о Гитлере. Он за семь тысяч миль отсюда. А я здесь. Кто он такой, этот Гитлер, черт его побери? Кто в пиковом положении? Оглядываюсь. Все в пиковом положении. Весь мир в пиковом положении.
Молчание. Крапп направляется к Гарри, словно собираясь арестовать его. Гарри пятится к двери.
МакКарти(останавливает Краппа. Гарри). Ничего смешнее я отроду не слыхивал. Да, по правде сказать, и не видывал.
Гарри(подходит к Маккарти). Почему же вы тогда не смеялись?
МакКарти. Сам не могу понять.
Гарри. Вот и всегда так: я придумываю какую-нибудь шутку, а никто не смеется.
МакКарти(глубокомысленно). Может, это оттого, что ты невзначай наткнулся на новый вид шуток,
Гарри. Да какой же в них прок, если никто не смеется?
МакКарти. Смех, сынок, бывает разный. Могу тебе честно сказать: мне вот, например, сейчас смешно, но вслух я не смеюсь.
Гарри. А я хочу слышать, как смеются. Хочу, чтобы смеялись вслух. Поэтому-то я все придумываю и придумываю всякие потешные истории.
Роман «Мама, я люблю тебя» занимает особое место в творчестве Уильяма Сарояна, писателя, чье имя стоит в одном ряду с такими титанами мировой литературы, как Фолкнер, Стейнбек, Хемингуэй.Мудрость детства — основа сюжета этой замечательной книги. Мир, увиденный глазами девятилетней девочки, преображается на глазах, ибо главный принцип этого чудесного превращения прост, как само детство: «Ищи всюду добро, а отыскав, выводи его в свет, и пусть оно будет свободным и гордым».В оформлении переплета использован рисунок В. Еклериса.
Жители американского городка Итака живут в своем маленьком и уютном мире. Только братья Улисс и Гомер нарушают их спокойствие: один – мелкими шалостями, другой – нежданными новостями. Гомер – старший мужчина в доме. Он разносит телеграммы горожанам: иногда это весточки от отцов, старших братьев и сыновей с далеких фронтов войны, которую вот-вот назовут мировой, а иногда это извещения для горожан от военного министерства. Они говорят о том, что их родные не вернутся домой никогда. Улиссу и Гомеру приходится не только слишком быстро взрослеть, но и самим, без чужих подсказок, разбираться в непонятных, жестоких и безумных правилах жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаем читателям впервые на русском отдельное издание повести Уильяма Сарояна «Папа, ты сошел с ума». Эта простая и трогательная книга состоит из небольших историй c двумя персонажами: отцом и сыном. Они собирают ракушки, готовят «рис по-писательски», путешествуют, разглядывают облака и звезды, обсуждают разные пустяки и важнейшие темы на свете. Перед ними открывается бесконечный мир, полный красоты и тайны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что-то смешное» (1953), самое печальное, самое горькое произведение У. Сарояна — о несостоявшихся судьбах, виной чему стали сами герои повести, об ущемленной гордости, о потерянном счастье, потерянной жизни. Это реалистическое повествование с удивительной зоркостью к мельчайшим движениям человеческой души, насыщенное аллегориями и глубоким подтекстом, раскрывающее «личную» тему Сарояна — тему утраты семьи и тоски по ней, по теплоте и гармоничности ее маленького мира, сохраняющего те традиционные моральные ценности, которые на глазах автора все явственнее исчезали из дисгармоничного и холодного большого мира послевоенной Америки. Впервые перевод повести на русский язык опубликован в журнале «Литературная Армения», 1963, № 5—8. Части текста печатного издания, недоступные при создании этой электронной версии — главы 15—21, 36—42, а также фрагмент размером около страницы на стыке глав 29 и 30 — переведены верстальщиком по первой публикации в оригинале (Garden City, N. Y.: Doubleday & Company, 1953).
Художник, доживший до преклонных лет, встречает молодую женщину, очень похожую на его мать. Сам герой никогда не знал собственной матери. Она бросила его еще младенцем, в роддоме, но при этом оставила при нем свою фотографию, которую он хранил всю жизнь. И вот спустя много лет он встречает женщину, как две капли воды похожую на ту, что на фотографии. Между ними возникают непростые отношения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.
Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».
В сборник пьес известнейшего английского драматурга Джона Осборна (1929–1994) вошли три его пьесы: «Оглянись во гневе», «Комедиант» и «Лютер». Две последние пьесы на русском языке печатаются впервые.Экранизации и постановки:Оглянись во гневе / Look Back In Anger — Великобритания (Т.Ричардсон) 1958Полковник Редль / Oberst Redl (И.Сабо) (cценарий в соавт.) 1985Комедиант / The Entertainer — Великобритания (Т.Ричардсон) 1960Атака лёгкой кавалерии / The Charge of the Light Brigade (cценарий) — Великобритания (Т.
В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.