Прощание с мирной жизнью - [87]
— Giardinetto?[43] Конечно.
— Тогда фруктовое мороженое. Или лучше фирменный торт Захера. Что ты на это скажешь, Александр?
— Не знаю. У меня, собственно, аппетит на другое.
— Пожалуйста, будьте добры! — метрдотель, весь изогнувшись, предложил Александру меню. — Может быть…
— Мне хотелось бы голубя, — сказал Александр, — фаршированного голубя. Есть у вас?
— Да, конечно.
— С брусничным вареньем и жареными каштанами.
Зельмейер наморщил лоб.
— С жареными каштанами? Да их же едят зимой. А голубь… какая же это еда?
— Не важно. Мне захотелось голубя. Скажите, каштаны можно заказать?
Метрдотель разгладил бакенбарды с таким видом, будто он профессор, к которому важная персона обратилась за советом по поводу воображаемых болезней.
— Разумеется. Все, что прикажете! — Он записал заказанные кушанья и вино, выбранное Зельмейером, передал записку пробегавшему мимо кельнеру, у которого на ходу развевались фалды фрака. Затем поклонился с достоинством и не спеша удалился.
— Голубя и каштаны ты, верно, кушал здесь тогда с отцом? — спросил Зельмейер, когда на стол было подано.
— Нет. — Александр откинулся на спинку стула и поиграл бокалом. — Не тогда. — Он попробовал вино, потом отпил побольше. Вино было хорошее — одно из тех нижнеавстрийских белых вин, которые не уступают своим более знаменитым туренским родичам ни в букете, ни в легкости и, так же как французские вина, не внося путаницы в мысли, сообщают им удивительную беззаботность. — Не тогда, а в другой раз. И этот разговор вводит нас in medias res[44]. Ты же знаешь, я обещал тебе открыть… мою тайну. — И он начал рассказ о своей встрече с Иреной.
Когда он окончил, наступило минутное молчание. Затем Зельмейер сказал с легкой дрожью в голосе, которую постарался преодолеть несколько развязным тоном.
— Да, вот это называется роман! Знаешь, Александр, несколько лет тому назад я смотрел одну пьесу. Название я уже забыл и содержания тоже не помню, за исключением одной фразы — но эта фраза вошла в мою сокровищницу житейской философии. «Заплатить, когда есть деньги, не такое уж искусство!» Я бы хотел предложить небольшой вариант: «Добиться взаимности, когда тебе двадцать или тридцать лет, не такое уж искусство». Но когда тебе за пятьдесят, да еще в наше время, — да, для этого нужен талант, гений.
— О-го-го! Не представляйся, пожалуйста, что чувствуешь себя стариком! — воскликнул Александр. — И вообще, Людвиг, разве мы старики? Может быть, для других, для молодых. Но не для себя. Ну что такое какие-то там жалкие пять с половиной десятков лет? Когда я подумаю, для меня они, можно сказать, пролетели. Во всяком случае, я совсем не чувствую себя развалиной. А что касается нашего времени, то бывало и похуже. Да кроме того, сейчас как будто все говорит за то, что скоро мы доживем до лучших времен.
— Вот это я называю не бояться жизни! Ну тогда: за счастье в любви для нас — зрелых юношей!
За веселыми воспоминаниями осушили они вторую бутылку и встали наконец из-за стола. Александр хотел еще сегодня вечером выехать в Прагу.
Проходя через главный зал, банкир подтолкнул локтем приятеля и подмигнул ему. Александр посмотрел в указанном направлении. Полковник Редль и главный прокурор уныло сидели перед полными тарелками и о чем-то шептались.
— Ты прав, Александр, — сказал Зельмейер, — времена должны стать лучше, раз уж два таких бряцателя оружием сидят как в воду опущенные. Кстати, потому как в воду опущенные, что возможность войны упущена. — Он скорчил гримасу. — Хотел сострить, да не вышло. Прости, пожалуйста.
— Охотно прощаю. Как же иначе, раз все так хорошо складывается, ведь упущенная возможность войны означает мир. Да, ты, надеюсь, еще не забыл, как «мир» по-гречески. — Александр подмигнул и довольным смешком ответил на непонимающий взгляд Зельмейера.
Только несколько часов спустя, сидя в вагоне, он вдруг вспомнил, какие странные были плечи у полковника Редля, словно не мундир держался на плечах, а плечи держались только благодаря мундиру? Но тут поезд подошел к той маленькой станции в Южной Чехии, на платформе которой в тот раз стояла Ирена… И с этой минуты до приезда в Прагу мысли его были обращены только к ней.
VII
Валли вышла из дому. На площади Радецкого — с увитыми зеленью галереями и фигурами на фронтонах — царила праздничная тишина. Прохожих было мало, да и те не торопились. Извозчики не вспугивали голубей на свежеполитой булыжной мостовой. На углу Вальдштейнской улицы стояла извозчичья пролетка. Лошадь лениво жевала овес из подвязанного мешка. Кучер сидел перед трактиром «У Монтагов» и купал свои пышные усы в снежно-белой шапке пены, венчавшей коричневую кружку пива.
Было раннее утро да еще воскресенье — последнее воскресенье в мае месяце.
В большом «Кафе Радецкого», перед окном которого на плечах своих егерей и гусар стоял бронзовый фельдмаршал, как раз снимали стулья со столиков и раскладывали в корзинки булочки к утреннему завтраку. Проходя мимо, Валли увидела, как лысый владелец кафе пересчитывал подковки и булочки; он брал по одной и пробовал, хорошо ли поджарена хрустящая корочка. Мальчик-кельнер в жилете протирал пепельницы и сифоны. Сифоны были прозрачны, как голубое небо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник Хемингуэя "Мужчины без женщин" — один из самых ярких опытов великого американского писателя в «малых» формах прозы.Увлекательные сюжетные коллизии и идеальное владение словом в рассказах соседствуют с дерзкими для 1920-х годов модернестическими приемами. Лучшие из произведений, вошедших в книгу, продолжают биографию Ника Адамса, своебразного альтер эго самого писателя и главного героя не менее знаменитого сборника "В наше время".
«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других.
«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
`Я вошел в литературу, как метеор`, – шутливо говорил Мопассан. Действительно, он стал знаменитостью на другой день после опубликования `Пышки` – подлинного шедевра малого литературного жанра. Тема любви – во всем ее многообразии – стала основной в творчестве Мопассана. .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.