Прощание с мирной жизнью - [85]
— Стой, стой! — крикнул Зельмейер. — Ты что-то впал в торжественно-праздничный тон. Неужто с двух рюмок уже опьянел? Или… влюблен? С тобой никогда не знаешь…
Александр прищелкнул пальцами.
— А что мы вообще знаем? Что жизнь — подмостки, как говорите вы, венцы. Этим ограничивается все наше знание. Мы даже не можем решить, что такое жизнь, — комедия или трагедия, вероятно, и то и другое, а иногда, вот как сегодня, — опера-буфф с тремоло, блеском и оркестром в полном составе.
«Что с ним опять такое?» — удивлялся Зельмейер.
Ответа он не получил. Взор Александра был обращен внутрь. Он видел Ирену, она медленно, словно ненамеренно, шла навстречу Александру по залитой солнцем дороге.
V
Уже во второй половине мая лето было в полном цвету, как пышный пион, распустившийся за ночь. Казалось, природа хочет помочь людям возможно скорей забыть тревоги и волнения, пережитые за последние недели, и полностью отдаться радостям вновь обретенной мирной жизни.
Дунай доносил даже в Вену аромат зеленых холмов Вахау, аромат дали, даже аромат моря. Воздух был насыщен легким, как облако, благоуханием цветов, сладковатым запахом паров бензина, конского пота, духами, всем букетом летних запахов большого города.
На Ринге и на Кернтнерштрассе бурлила и переливалась всеми цветами радуги гуляющая публика — выставка красавиц высшего света и полусвета; нарядные дамы демонстрировали новые шляпки и старые фамильные драгоценности; молодые эрцгерцоги и певцы придворной оперы проверяли, сколь они популярны; прожигатели жизни в штатском, с букетиками фиалок в петлицах своих кургузых пиджачков, и звенящие шпорами кавалерийские офицеры старались перещеголять друг друга элегантностью и заносчивостью… И все, все они были одновременно и актерами и зрителями шумного спектакля.
Открытые кафе в Вурстельпратере>{51} и в пригородах, рестораны в центре Вены были полны запасными, которые несколько месяцев стояли на юго-восточной границе, теперь наконец были демобилизованы и возвращались домой. В пригороде Обер-Санкт-Вейт за стаканом молодого вина слушали шраммелевский квартет:>{52} скрипка, гитара, кларнет и гармоника — по-венски; пиликалка, бренчалка, сапелка и подмастерьевы фортепьяны; квартет играл новую песенку «С шиком и блеском», и вся Вена вторила ему:
Подъезд военного министерства опустел, на окнах нижнего этажа, где еще недавно до поздней ночи горел свет, теперь даже днем были спущены жалюзи, как летом после отъезда господ в городских квартирах, пересыпанных нафталином.
Александр сразу после поучительной информации Зельмейера осведомил своих пражских сотрудников о подоплеке, вызвавшей прекращение кризиса.
«Руководствуйтесь моими сообщениями и в статьях, и во всех делах вообще, — писал он Кухарскому и Майбауму, — я думаю пробыть еще немного в Вене, чтобы собрать побольше сведений. Полагаю, что с возвращением мне особенно торопиться незачем».
«Можете не торопиться, — уверял Кухарский в ответном письме, — мы и сами управимся».
Он послал Александру черновой оттиск передовицы для следующего воскресного выпуска, в которой с пафосом старого дрейфусара бичевал «провокаторов мирового кризиса».
Майбаум тоже писал, что Александр может спокойно задержаться в Вене.
«Нами уже приняты все меры, и мы надеемся, если бог даст, наилучшим образом воспользоваться ожидаемой в деловой жизни (а следовательно, и в нашем производстве) конъюнктурой».
Супруга Зельмейера собиралась с группой молодых музыкантов и актеров в Далмацию, чтобы основать там где-нибудь на острове колонию приверженцев современного театрального искусства.
— Поедемте с нами, — звала она Александра, — что вы потеряли в Вене?
— О, пожалуй, больше, чем вы думаете, дорогая… серьезно говоря, ваше предложение очень заманчиво, но мне надо закончить здесь одно дело… нет, нет, я не шучу, мне действительно надо закончить одно дело.
Дело это заключалось в следующем: Александр поручил бюро розыска при банкирской конторе Зельмейера выяснить местопребывание и условия жизни жены офицера Ирены фон Клауди, о которой было известно только ее имя, фамилия и общественное положение мужа.
— Тебе придется набраться терпения, голубчик, — заявил Зельмейер. — Обер-лейтенант фон Клауди числится в списке военных как временно находящийся в отпуску, поэтому нам прежде всего надо будет выяснить, вернулся ли он снова на военную службу, а если нет, то где он сейчас. Только тогда можно будет приступить к получению дальнейших сведений. И действовать мы постараемся столь же деликатно, как если бы зондировали почву на предмет небольшого балканского займа.
