Пробуждение: «Сотка» - [6]

Шрифт
Интервал

32. Владивосток

Город в тумане стоит одиноко,
Море и ветер, стихия жестока,
Камни морские и желтый песок,
Светит в тумане огонь маяков,
Сопки, и кручи что видно сквозь тучи,
Дождик и морось, с туманом тягучим,
Звезды что в небе ведут моряков,
А также в тумане огни маяков…
Также свет окон, и шум от дорог,
Всё это город – Владивосток!..

33. Осень

Вот и осень пришла, опустилась на город
И приходит пора, что на улицах холод,
И листва опадёт, жёлтым золотом скоро,
Чтоб с весной прорости, но ведь это не скоро,
А пока ветер рвёт, что осталось от лета,
Но осталось тепло его в памяти где-то…
Пусть же осень придёт, ветер встречу с любовью,
Ведь тепло на душе и на сердце спокойно…
Тротуары листвой как ковром пусть покроет,
И туманом с утра пусть наш город накроет,
Пусть прохлада придёт, ведь теплом сердце греет,
Потому никогда ни о чём не жалею…
Пусть же ветер вокруг с неба хмурятся тучи,
У деревьев растут, листьев жёлтые кучи,
Дождик пусть моросит, пусть с ним ветер играет,
Пусть же дворник листву во дворах поджигает…
Осень тоже пройдёт, нужно ей наслаждаться…
Чтобы в жизни теченье, счастливым остаться!
Так что осени рад, я вас с ней поздравляю!!!!
И от всей о души счастья я вам желаю!!!!

34. Психоз

Я понял, осознал всё вдруг сегодня,
Читая философии статьи,
Что было суждено мне стать собою,
И в этом есть заслуги не мои.
Всему виной психоз врождённый с детства —
– Я не умею требовать любовь,
Учили нас упорно с малолетства
Заслуживать ее, что нужно вновь и вновь,
Что хрупкая она, как цвет осенний розы,
Что чуть тряхнешь, осыплется она,
Не переносит ревностные грозы,
От лжи завянет словно от огня,
Учили нас, что требовать не стоит,
Учили нас, что нужно долго ждать,
И может быть тогда нас удостоят,
Хоть капелькой любви своей опять,
Но сердце с детства голодом томимо,
Желало просто множество любви,
И страхи каждый день что приходили,
Кричали, дни любви что сочтены,
В душе рожден психоз был непонятный,
Был голод там любовный зарождён,
Неутолимый голод необъятный,
Сжигающий не гаснущим огнём,
Всему виной психоз, рождённый в детстве!!!
Что спрятался в глуби моей души,
Он ищет утешенья в совершенстве
И говорит, сдаваться не спеши,
Он предлагает новые свершенья,
Достойным предлагает стать любви,
Он предлагает превзойти творенье
И говорит: ищи, ищи, ищи…
Всему виной психоз! Что не даёт покоя,
Что запрещает подлость, делать боль…
Он говорит так много в мире горя,
И нужно генерировать любовь,
Он говорит: нельзя не помогая,
Пройти, оставив, чью то боль,
Он говорит, от беспокойствия, страдая:
Что счастья нужно отыскать для всех юдоль,
Он запрещает жить, другим не помогая,
Он запрещает встать и не идти вперёд,
И каждый раз, меня он подгоняя,
Все мысли направляет наперёд…
Я знаю – это всё психоз он не отступит,
Он будет дальше заставлять меня идти,
Стараясь поуменьшить в мире горя,
И хоть кого-то от подобного спасти!
Он заставляет двигаться к признанью,
Он заставляет и в стихах поёт!
Он к славе путь искать и к обаянью,
И заставляет, просит и зовёт!..
Он говорит: другим не делай больно,
Они хрупки как первые цветы,
Он говорит, что горя всем довольно,
А ты любовь попробуй, сотвори!
Всему виной психоз я это знаю,
Не излечимый страшный мой недуг,
И от него не редко я страдаю,
Но он мне стал как самый верный друг.

35. Не ходи, где тебя не зовут

Не ходи, где тебя не зовут, там тебя уж никто не встретит,
И всю искренность слов простых, там пожалуй уже не заметит,
Не иди, коль тебя не зовут и про прошлое позабыто,
Там подарков твоих не ждут и все двери уже закрыты,
Не ходи там где время ушло, ты оставь те события в прошлом,
И не думай уже о былом, вспоминай иногда о хорошем.
Не гадай, как могло бы быть, ведь уже не начать сначала,
И не надо того менять, всё мы знать, не имеем дара.
И не надо туда ходить, где былые остыли тропы,
И не надо того любить, что ушло как весной сугробы…
Отпусти, что ушло ты вдаль, облаками пускай улетает
И пусть грустно, конечно жаль и в груди так нещадно давит…
Горизонт поглотит всё пусть, время сдвинет былые рамки.
Мы не знаем, что всех нас ждёт… Будь готов получать подарки,
Время быстро течёт вперёд, оно смоет остатки грусти,
То что держит; и то что ждёшь… Постепенно оно отпустит,
Ты смотри в горизонт и вдаль – чудеса разглядеть сумеешь,
Ну а то, что конечно жаль, ты оставь, пусть уносит время,
Пусть года пронесутся вскачь, пусть пройдёт за неделей неделя,
Позабудь про былую печаль, всё ведь сделать никто не сумеет…
Пусть уходят года вперёд, пусть событий поток несётся,
Сожалеть нам ещё о чём, ты поверь, уж всегда найдётся!
Пусть уносится время вдаль, облаками печаль уходит.
Я грущу мне немного жаль, но уже и полегче вроде,
Знать пора, воплотить мечты, значит, их уже время приходит!

36. Жизнь одна…

Утро шепнуло, смеясь, что жизнь коротка,
Сказала оно легко куда-то уже спеша,
Рассвет улыбнулся, сказав мне, что жизнь одна,
И в даль побежал игриво с собой маня,
И понял тогда я что вся эта жизнь игра,
И нужно прожить её ярким огнём горя,
И нужно бежать провожая восход и закат,
И в каждой минуте игры этой должен быть рад,
И как не упали бы кости, ты помни, что жизнь игра,
И всё что в итоге будет, идёт от тебя,
И сколько ты будешь счастлив, а сколько нет,

Рекомендуем почитать
Бог есть: как самый знаменитый в мире атеист поменял свое мнение

Эта книга отправляет читателя прямиком на поле битвы самых ярких интеллектуальных идей, гипотез и научных открытий, будоражащих умы всех, кто сегодня задается вопросами о существовании Бога. Самый известный в мире атеист после полувековой активной деятельности по популяризации атеизма публично признал, что пришел к вере в Бога, и его взгляды поменялись именно благодаря современной науке. В своей знаменитой книге, впервые издающейся на русском языке, Энтони Флю рассказал о долгой жизни в науке и тщательно разобрал каждый этап изменения своего мировоззрения.


Время магов великое десятилетие философии 1919–1929

Немецкий исследователь Вольфрам Айленбергер (род. 1972), основатель и главный редактор журнала Philosophie Magazin, бросает взгляд на одну из величайших эпох немецко-австрийской мысли — двадцатые годы прошлого века, подробно, словно под микроскопом, рассматривая не только философское творчество, но и жизнь четырех «магов»: Эрнста Кассирера, Мартина Хайдеггера, Вальтера Беньямина и Людвига Витгенштейна, чьи судьбы причудливо переплелись с перипетиями бурного послевоенного десятилетия. Впечатляющая интеллектуально-историческая панорама, вышедшая из-под пера автора, не похожа ни на хрестоматию по истории философии, ни на академическое исследование, ни на беллетризованную биографию, но соединяет в себе лучшие черты всех этих жанров, приглашая читателя совершить экскурс в лабораторию мысли, ставшую местом рождения целого ряда направлений в современной философии.


Сократ. Введение в косметику

Парадоксальному, яркому, провокационному русскому и советскому философу Константину Сотонину не повезло быть узнанным и оцененным в XX веке, его книги выходили ничтожными тиражами, его арестовывали и судили, и даже точная дата его смерти неизвестна. И тем интереснее и важнее современному читателю открыть для себя необыкновенно свежо и весело написанные работы Сотонина. Работая в 1920-е гг. в Казани над идеями «философской клиники» и Научной организации труда, знаток античности Константин Сотонин сконструировал непривычный образ «отца всех философов» Сократа, образ смеющегося философа и тонкого психолога, чья актуальность сможет раскрыться только в XXI веке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Философия энтропии. Негэнтропийная перспектива

В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.


Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды

I. Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут. II. Это социально-философское эссе о главном вызове, стоящем перед западной цивилизацией — о потере ее людьми изначальных человеческих качеств и изначальной человеческой целостности, то есть всего того, что позволило эту цивилизацию построить.


Город по имени Рай

Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.