Эту свою функцию исходное понятие исполняет именно потому, что оно верно выражает реально-всеобщую форму саморазвития исследуемого предмета, потому что форма стоимости оказывается как бы пропуском в царство капиталистического производства: не приняв печати «стоимости», ни человек, ни вещь не могут вступить в это царство, не могут начать функционировать в нем в качестве его элементов, не могут рассматриваться как внутренние («имманентные») моменты движения этого способа производства. А для исследователя это обстоятельство, выраженное в понятии стоимости и в его определениях, создает жесткий и ясный критерий для выделения тех специфических форм экономики, которые относятся к «чистой структуре капитализма», для выделения их из всей пестрой массы перепутанных между собою отношений, наблюдаемых в «эмпирии».
Поэтому те определения вещей, которые не являются «развитыми» определениями стоимости (или «конкретизированными определениями стоимости»), не входят и в состав системы. Так, например, «капитал», разумеется, есть «накопленный труд», есть «машины», «заводы» и пр., и потому легко подводится под одну рубрику и с дубиной неандертальца (это тоже «накопленный труд»), и с машиной как элементом любой технической системы — как непосредственно наблюдаемое эмпирическое явление его легко «отождествить» в абстракции и с тем и с другим и с третьим. Но трудно выделить в капитале (извлечь актом абстракции) именно те его определения, которые специфически характеризуют его как капитал, получить конкретно-всеобщее понятие. И это понятие нельзя образовать, если предварительно не развито понятие стоимости. Если оно развито, то понятие капитала — как самовозрастающей стоимости — получить уже можно.
То же самое относится не только к исходному понятию, каждое уже развитое понятие становится в свою очередь исходной точкой для дальнейшего движения мысли. Так, «легко понять норму прибыли, если известны законы прибавочной стоимости. В обратном порядке невозможно понять ni l’un, ni l’autre [ни того, ни другого]» [21].
Описать, т. е. просто выразить в «абстрактных терминах», и то, и другое, разумеется, можно и в обратном, и в любом другом порядке, понять же, т. е. отразить в понятии, нельзя. Понять — это значит развить понятие прибавочной стоимости из понятия стоимости, понятие прибыли из понятия прибавочной стоимости. Ибо порядок понимания — последовательность «восхождения от абстрактного к конкретному» — не случаен и не произволен. Он диктуется не особенностями устройства теоретически-мыслящей головы, не тем, понятно, обстоятельством, что человеку «легче понять» сначала «простое», а потом уже «сложное», а тем реальным порядком, в котором развиваются друг из друга соответствующие этим понятиям реальные формы жизни предмета. Ибо «логическое» (в том числе и логическая последовательность развития понятий) — это отраженное (воспроизведенное в голове) историческое. Потому-то форма восхождения от абстрактного к конкретному — это вовсе не субъективно-психологический прием, с помощью которого человеку «легче понять» предмет, а та единственная логическая форма, которая позволяет выразить в движении понятий объективный процесс «саморазличения», посредством которого возникает, становится, оформляется и разнообразится внутри себя любое «органическое целое», будь то капитализм, феодализм или социализм, будь то биологическое целое (живой организм) или любая другая «целостная» система взаимодействующих явлений. Поэтому способ восхождения от абстрактного к конкретному, примененный с таким блеском в «Капитале», можно рассматривать как логический, т. е. универсальный, метод мышления. Он требует своего последовательного применения и в политической экономии социализма и в других теоретических областях.
Логика «Капитала», исходящая из абстрактно-всеобщего определения исследуемого объекта и приходящая к развитой системе конкретно-всеобщих определений, восстанавливающая в мышлении (в виде системы теоретических абстракций) то живое «саморазвивающееся» целое, которое составляет объект анализа, а не просто разлагающая его на разрозненные «составные части», до сих пор остается непревзойденным образцом сознательного применения диалектики как логики и теории познания к исследованию предмета.
Поэтому В.И. Ленин и придавал такое огромное значение логике «Капитала» в разработке Логики с большой буквы. Для многих областей науки (и прежде всего — для политической экономии социализма) способ восхождения от абстрактного к конкретному — это завтрашний день. Этот метод еще сыграет роль метода, революционизирующего многие другие области научного мышления, его возможности далеко еще не исчерпаны всей современной наукой, не только политической экономией социализма, а и всеми теми отраслями естествознания, которые стоят ныне перед задачей анализа сложных — развивающихся во времени и в пространстве — систем, органических систем, внутри себя «саморазличающихся» и саморазвивающихся «тотальностей». И во втором столетии своей жизни этот метод, надо полагать, ознаменуется не менее значительными успехами, чем в истекшем столетии.
