Преображения - [3]

Робко не в силу характера, отнюдь. Наоборот, от природы Барбара была вполне решительной личностью… вот только в последние дни с сожалением убедилась, что пользы от ее решительности нет никакой. Майкл лениво отвергал любые попытки помочь… собственно, именно поэтому она ушла от него: что толку оставаться рядом с человеком, который тебя отталкивает, который сознательно тонет и не хватается не только за соломинку, даже протянутую руку игнорирует! Как спасти утопающего, который стремится утонуть?

Ну, что ж… она все-таки вернулась и уже который день уныло торчала у него дома, уговаривала поесть, изображала бодрость духа… все впустую! Майклу было плевать на нее, на ее попытки поддержать. И Барбара понимала, что терпит из последних сил. В конце концов, она просто человек, со своими проблемами, со своими слабостями… она не Атлант, который держит небо!

Девушка оставила дверь приоткрытой в тщетной надежде, что эта щелка пропустит в комнату хоть немного света и воздуха. Неуверенно помялась на пороге, привыкая к полумраку… Майл, как и следовало ожидать, лежал в постели, бессмысленно пялясь в потолок.

«Что он там изучает, люстру, что ли?!» — сердито подумала Барбара. Она ненавидела слабых людей, ее раздражали нытики, и Майкл таковым раньше не был… как любить это жалкое создание, в которое он превратился? Лишь память о том человеке, которым он когда-то был, не позволяла ей уйти и оставить прошлое в прошлом.

Девушка пересекла помещение и раздернула шторы. Комнату тотчас наполнил свет, и стало видно, как все запущено: не убрано, пыльно… Барбара собиралась распахнуть окно (мучительно не хватало свежего воздуха!), но не успела.

— Убери! — раздался глухой голос, голос, который едва ли походил на выразительный баритон Майкла.

Барбара обернулась. Девушка ожидала этих слов, нечто подобное Майл говорил каждый раз, когда она пыталась привести это помещение в порядок.

— Что убрать? — неприязненно уточнила она, со смесью жалости и брезгливости взирая на парня. Со вчерашнего дня его лицо еще сильнее заострилось, кожа приобрела сероватый оттенок, глаза запали… наверно, и правда стоило задернуть шторы, созерцать столь мучительное зрелище было выше ее сил.

— Свет, — кратко ответил Майкл, не глядя на невесту… уже бывшую, пожалуй. Все их планы создать семью остались мечтами. — Убери свет.

Барбара послушалась, весьма недовольная. У нее, правда, мелькнуло смутное чувство протеста, захотелось поступить наперекор… просто чтобы разозлить его или хотя бы заставить подняться с кровати… но она уступила, сдержалась. Может, зря? Девушка не была уверена, как следует себя вести, что подействует лучше: податливость и покорность или же хорошенькая встряска.

— Может, спасибо скажешь? — не выдержала она, развернувшись к нему. Глаза ее метали молнии.

Он промолчал.

— Никакой реакции, ага? — зло ощерилась Барбара. — Ну ладно… мило с твоей стороны…

И снова Майл ничего не сказал, все с тем же безучастным выражением созерцая потолок.

Девушка испытала досаду. Нет, это решительно невыносимо! Как его расшевелить?!

— Мы тут с тобой прямо как в склепе каком-то, — попробовала она зайти с другой стороны. — Солнечный свет и свежий воздух еще никого не убили…

На сей раз он ответил, хотя и едва слышно:

— Вот именно…

Барбара выждала минуту, надеясь на расшифровку столь лаконичной фразы, потом пожала плечами и холодно уточнила:

— Вот именно — это в том смысле, что ты не прочь умереть? Ну, так давай, чего медлить? Окно, газ… вариантов много!

«Идиотка, что ты мелешь?!» — мысленно ужаснулась девушка, но сказанного, как говорят, не воротишь… этот воробей вылетел, и поймать его было не суждено.

— Мне все равно, — произнес парень. — Все равно…

Подавив вздох, Барбара бросила на него последний тяжелый взгляд и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь… хотя очень хотелось как следует ею хлопнуть!

Вот только зачем? Ему все равно… никакой реакции не последует, сколько ни старайся.

* * *

В течение следующего часа Барбара пыталась сосредоточиться на работе. Она была графическим дизайнером, и ее ремесло требовало определенной креативности и нешаблонности мышления… а попробуй проявить фантазию, когда в соседней комнате исчезает (в прямом смысле!) любимый тобою человек… когда ты заперт в квартире, где царит душная мертвенная атмосфера… тут не было места творчеству.

Однако вдохновение — непозволительная роскошь для художника, который зарабатывает на жизнь своими работами. Барбара признала это давным-давно. Как и смирилась с тем печальным фактом, что порою приходится высасывать идеи буквально из пальца, а потом как-то их обрабатывать, придавать им некое подобие оригинальности.

И сейчас она занималась именно этим… но дело не шло, процесс застопорился.

Девушка выругалась сквозь зубы (несмотря на весьма женственный облик, она любила иногда вставить в речь крепкое словцо) и сердито захлопнула ноутбук. Любоваться весьма посредственными, даже жалкими, результатами своих трудов ей было физически больно.

— Такой логотип они не примут, — пробормотала Барбара. Мучительно тянуло курить, однако сигарет под рукой не было — Майкл вел правильный образ жизни и заставил свою подругу бросить смертельно опасную, по его мнению, привычку. Можно сказать, сделал отказ от запретного удовольствия условием развития отношений. Девушка справилась и иногда не без горечи думала, что, пожалуй, именно поэтому получила предложение «руки и сердца»… как награду за старания и покорность. От этой мысли становилось противно…