Оксана остановилась на перроне и молча смотрела, как, издавая гулкий пе-чальный звук, поезд остановился, и из него плавной чередой начали выходить лю-ди. Оксана плотнее закуталась в короткую дубленку, а светлые волосы взметнулись от резкого порыва ветра.
Последним из седьмого вагона вышел молодой человек в черной кожаной куртке. Остановившись на перроне, он быстро посмотрел по сторонам и уверенно направился к Оксане.
— Привет, — сказал он, остановившись напротив нее.
Оксана чуть склонила голову набок, от чего ее пышные волосы разлетелись по плечам, и окинула внимательным взглядом его высокую худощавую фигуру и темно-каштановые волосы… Неужели это действительно он — тот, о существовании которого она впервые узнала всего три дня назад? Девушка подняла голову, и их взгляды встретились. Где-то далеко, в глубине его карих глаз, можно было заме-тить что-то, заставляющее отбросить прошедшие столетия, в течение которых они не виделись…
Часть 1
На исчезнувшем острове
Стеллия со странной смесью грусти и восхищения широко раскрытыми гла-зами смотрела на заходящее солнце. Заход солнца… Великое светило скрывается за горизонтом, даруя на прощание свои последние ласковые лучи. А завтра оно пока-жется с другой стороны, яркое и прекрасное, согревая мир и словно желая ему пове-дать о том, что успело увидеть…
Стеллия не особенно любила закатные часы. В эти минуты все казалось слишком призрачным, таинственным и словно бы теряло свои очертания. Но она слишком дорожила тем, что у них называлось "общением с солнцем", и поэтому ве-черние и утренние купания стали для нее своеобразным ритуалом.
— Атланты любят Солнце, — с благоговением проговорила она и тряхнула голо-вой. Длинные, до самых пят, черные шелковистые волосы водопадом упали ей на плечи, скрыв лицо и руки за этим темным покрывалом. И лишь черные немигающие глаза слились с почти исчезнувшим за горизонтом диском солнца.
Стеллия, по меркам своего народа, была не очень высокой, ведь даже рост в два с половиной метра не был тогда редкостью. Правильные черты лица идеально подходили гладкой коже девушки необычного, на наш взгляд, медно-красного от-тенка, который был присущ всем атлантам того периода времени. Почти совершен-ные формы ее тела были скрыты за тончайшей, как паутина, тканью.
Девушка откинулась на песок и окинула взглядом темнеющее небо.
Минуту спустя Стеллия выпрямилась, грациозно поднялась на ноги и, при-близившись к берегу моря, вошла по щиколотку в воду. Она собиралась скинуть с себя одежды и полностью раствориться в окружающем мире, но что-то остановило ее, и девушка, все так же окутанная тканью, вошла в море по пояс. Она оглянулась назад, в сторону берега, и вгляделась в возвышающийся холм. Город Золотых Врат, столица Атлантиды… Атланты гордились им, и Стеллия не была исключением. Она искренне любила его, ведь он, к тому же, был ее родным городом. Его яркой густой полосой окружало полотно пышных лесов, вдали плескалось море, а сам город стоял на холме. На самой вершине — конечно, дворец и сад Императора, и через них про-текал поток, снабжавший водой дворец и фонтаны, а далее стекал в ров вокруг им-ператорской территории. Благодаря четырем каналам, вытекавшим изо рва и питав-шим кольцевые каналы, расположенные ниже, город делился на три концентриче-ских пояса. В самом верхнем поясе располагались правительственные учреждения, здание для иностранцев, общественные сады и беговое поле. Дома и храмы находи-лись на следующих двух поясах, а более бедная часть населения жила в нижнем поясе и у самого моря*.
Немного вздохнув, Стеллия, прикрыла глаза и, отдавшись во власть морских волн, вскоре уже плыла вдоль берега. Ей почему-то вспомнился отец, и девушка чуть улыбнулась краешками губ. Всегда такой серьезный, как строго он смотрит на нее сквозь полуопущенные веки! И о чем он только думает? Ино-гда ей становилось не по себе от его изучающего взгляда, впрочем, — не только ей. Китти, всегда такая уверенная в себе и иногда даже чересчур, сразу как-то сникала при его появлении. А
__________
* — "Космические легенды Востока"
один раз призналась ей, что она не может говорить спокойно в его присутст-вии. И
тем не менее его отчего-то нельзя было не уважать.
Стеллия очнулась, увидев, что отплыла довольно далеко, и, заметив на бере-гу какую-то неясную тень, секунду колебалась, а потом поплыла по направлению к ней. "Как учит отец — если ты что-то забываешь или не замечаешь, не следует сето-вать на свою память и невнимательность, все дело в том, что ты в ту или иную се-кунду отсутствовал в данном мгновении жизни… Как говорит он — в Космическом Дыхании вдох-выдох", — рассеянно подумала она, выходя на берег. Сделав несколь-ко шагов, девушка остановилась и искоса взглянула на высоко-го, крепкого телосло-жения юношу, расположившегося поодаль. Упершись подбородком в колени, он си-дел на песке, не двигаясь и этим напоминая статую. Стеллия подошла к нему и ос-торожно, боясь нарушить его мысли, села рядом. Его безмолвность была чем-то сродни молчаливому одиночеству ее отца, тот также ино-гда сидел в саду и смотрел куда-то вдаль. И Стеллия не знала, о чем он сейчас думает, быть может, просто уно-сится куда-то в другие пространства, где ей, его дочери, места нет… Иногда он за-мечал ее и, чуть улыбнувшись, садил рядом с собой и принимался что-нибудь ей рассказывать, никогда не повторяясь. Это могло быть, что угодно — начиная от про-исхождения жизни во Вселенной и кончая религией. Одна из его фраз, сказанных как-то, особенно засела в ее памяти: "…Знаешь, Стеллия, иногда я понимаю, что самое разумное — это просто быть — именно быть, а не жить в прошлом-будущем, вспо-миная прошедшие события и пытаясь предугадать ход будущих…". Может быть, он и прав…
