Это произошло ранней весной около полуночи.
Природа как будто еще не решила, стоит ли окончательно распрощаться с холодами, и погода менялась почти ежедневно, так что подтаявшие сугробы соседствовали с жидкой грязью, а ветер то и дело бросал в лицо дождь со снегом.
Ночь была особенной: темнота казалась чересчур глубокой, всепроникающей, бесконечной… мягким бархатом окутала она ставшие безлюдными улицы, и только призрачный свет, дарованный тоненьким серпом луны, серебристыми мазками робко высвечивал мрачные переулки. Да еще одинокий фонарь силился озарить своим неровным сиянием темный квартал.
Я ежился не от холода, а, скорее, от странного предчувствия. Я никогда не верил в интуицию, во всяком случае — в свою способность предугадывать события, однако сейчас меня охватило непривычное и не слишком приятное ощущение грядущей… беды?.. перемены?.. Нет, нет, я не берусь подобрать определение тому зыбкому и почти нереальному чувству на самой грани осознания.
Со стороны я, наверное, внушал опасение немногочисленным прохожим. Неудивительно: высокий крепкий парень затаился в особенно густой тени за углом одного из домов. Я действительно не принадлежал к числу безобидных людей, но в данную минуту меня не интересовал никто из припозднившихся путников.
Стоило мне так подумать, как на ближайшей аллее из мрака ночи буквально материализовался (во всяком случае, мне так показалось) персонаж, который не мог меня не заинтересовать. В желтоватом жидком свете единственного фонаря я сумел различить высокий стройный силуэт в длинном черном плаще. Мое внимание привлекла особенная грация и поистине королевская осанка, заметные даже на расстоянии и в полумраке. Незнакомец неспешно осмотрелся, кивнул каким-то своим мыслям и спокойным уверенным шагом направился в беспроглядную темноту дворов. Повинуясь непонятному импульсу, я торопливо затушил сигарету и последовал за ним.
Он свернул за угол, остановился и, обернувшись, смерил меня недовольным взглядом. У ночного путника было выразительное лицо, в чертах которого угадывалось что-то восточное: широкие скулы, чуть раскосые глаза и черные, густые брови вразлет. Смоляного цвета волосы ложились на уши мягкими волнами, а в ладной статной фигуре явно таилась немалая сила.
— Что тебе нужно? — недовольно осведомился он, голос у него тоже был выразительным: низким, глубоким, не очень громким, но удивительно отчетливым.
Я растерялся. Что можно ответить на этот вопрос, если и сам не вполне понимаешь смысл собственных поступков?
Незнакомец несколько мгновений пристально смотрел на меня, и в его раскосых глазах, цвет которых в таком густом мраке трудно было разобрать, появилось новое выражение. И опять я терялся в догадках, не в силах определить значение этого чувства. Досада? Удовлетворение? Настороженное любопытство? Или, быть может, взгляд заинтересовавшего меня странника включал в себя множество самых разных оттенков и эмоций?
— Не пожалеешь? — с легкой иронией осведомился мужчина, и его тонкие губы дрогнули в недоброй улыбке. — Поверь, стоит хорошенько поразмыслить. Впрочем, один тот факт, что ты видишь меня, свидетельствует о сделанном выборе. И все-таки — не передумаешь?
Меня охватила непонятная паника, на лбу выступили капельки пота (невзирая на вечернюю сырость!), а душу окатила волна тошнотворного ужаса. Но откуда взялся этот почти животный страх, ведь я не отличаюсь робким нравом, совсем наоборот?! При своем авантюрном характере я постоянно ищу острых ощущений, способных утолить неуемную жажду новых впечатлений, и бурлящий в крови адреналин для меня — лучшее средство борьбы со скукой! Так что же со мной?!
Я выпрямился и заставил себя твердо ответить:
— Я никогда не передумываю! — в моем голосе прозвучала насмешка, в такие неоднозначные моменты я сознательно веду себя вызывающе, стремясь за напускной грубостью скрыть растерянность. Вот и сейчас я нахально улыбнулся и дерзко добавил: — Может, ты сам боишься меня проводить?
Что я несу?! Куда проводить?! Однако незнакомец не выказал удивления и даже как будто не разозлился. Просто пожал плечами и лаконично велел:
— Пошли!
И клянусь, противиться воле, заключенной в этом коротком приказе, было просто невозможно! Подобно послушной собачонке поплелся я вслед за провожатым, мысленно гадая, на какую новую авантюру себя обрек…
Ах, если бы я знал! Впрочем, наверное, это ничего не изменило бы… Я никогда не слушался умных советов.
* * *
…Мы свернули в ближайший переулок, в ночной тишине наши шаги отдавались гулким эхом. Я нервно озирался вокруг, хотя бродить по ночам мне было не впервой. Да что там не впервой! Я живу ночной жизнью…
— Кто ты? — спросил я, просто чтобы нарушить ставшее гнетущим молчание. Впрочем, мне действительно хотелось узнать, кем является мой новый знакомец, хотя я и сомневался, что услышу ответ (во всяком случае, правдивый). Я оказался прав — мужчина на миг обернулся, и я успел заметить мелькнувшую на губах мрачную, в какой-то мере зловещую, улыбку.
— Я не могу сказать, кто я, — холодно промолвил он, не замедляя шага. Ветер доносил его голос словно издалека. — Да тебе этого и не нужно знать. Пока.
