Таури сняла мешок, удобно устроилась и принялась наблюдать за мостом.
Время шло. Ближе к вечеру из леса потянуло дымом. Стражи готовили ужин. Значит, снова близится смена. Отдохнувшие стражники повысят бдительность.
Солнце начало опускаться за горизонт. От деревьев к реке легли длинные тени. Таури поправила мешок, оружие, перешнуровала ботинки.
Деревянный мост невозмутимо горбатил спину над рекой. Рядом с ним по-прежнему никого не было. Таури осторожно, прячась в высокой траве, поползла к берегу.
Хуже всего было то, что из этого положения невозможно было осмотреться. Сейчас было бы крайне обидно наткнуться на смену караула.
Путь в три десятка шагов казался бесконечным. Таури, изо всех сил стараясь передвигаться незаметно, ползла к медленно приближающимся кустам, каждую секунду ожидая сигнала тревоги. Но всё обошлось. Вкатившись под защиту густой листвы, Таури перевела дух и осмотрелась. Вокруг было тихо.
Медленно и бесшумно серафим поднялась на мост. Пригибаясь, чтобы ее не было видно из-за прочных перил, побежала по гладким бревнам. Теперь важно было успеть оказаться на том берегу до того, как стражи спохватятся. Пока они добегут до моста, пока переберутся через него, Таури уже будет на том берегу. А поймать серафима в лесу практически невозможно. Это мог бы сделать разве что другой серафим.
Таури с разгону перелетела через мост. Глянула через плечо — погони не было. Бросила быстрый взгляд вперед: край леса темнел в доброй сотне шагов. Приготовилась рвануть к спасительным деревьям изо всех сил… И поняла, что сделала самую большую глупость в своей жизни.
Из кустов, выскочили стражники. Восемь человек, вооруженных длинными копьями с окованными древками. Невысокий пожилой бородач засмеялся:
— Как знал десятник, что здесь она побежит! Вот дура баба!
Таури мысленно согласилась со стражником. Конечно, засады перед мостом не было. Умная стража расположилась за мостом, приготовив совершенно примитивную ловушку.
От досады хотелось завыть. Таури оскалилась, сбросила с плеча мешок и выхватила оба меча. Стражники медленно окружали ее, выставив перед собой копья.
Чтобы выиграть два лишних шага, Таури отступила назад.
Пожилой стражник заволновался:
— Как бы не удрала, зараза! Свисти, Уно, зови всех!
Молодой воин отскочил, перебросил копье в левую руку, а правой полез за отворот куртки. Копье зарылось острием в траву.
Таури тут же воспользовалась этим. Прыгнув, она хлестнула отвлёкшегося противника в шею правым клинком.
Парень заверещал, выронил копье и упал, обливаясь кровью.
Таури быстро повернулась. Стражи попятились.
— Вот и бери ее живой, — пробормотал кто-то.
— Отставить разговоры! — рявкнул пожилой страж. — Схема четыре!
Стражи тут же воодушевились и начали перегруппировываться. Таури сообразила, кого следующего нужно выводить из игры. Воспользовавшись секундной заминкой, она атаковала пожилого стража. Он очень удачно сместился в ее сторону. Таури ударила ногой в древко копья. И сразу же, без остановки, ткнула остриём левого меча в открывшееся бедро.
Стражник взвыл и покачнулся. Таури отскочила, одновременно убирая левый меч в ножны. Раненый, припав на поврежденную ногу, сделал длинный выпад. Таури легко отклонилась, пропуская острый наконечник. Перехватила оружие за древко и потянула дальше, в направлении удара. Стражник машинально дернул копье к себе. Таури тут же выпустила чужое оружие. Не ожидавший такого маневра стражник потерял равновесие. Таури поднырнула под копье и пнула стража в раненое бедро. Тот взвыл и упал, так и не выпустив оружие.
Слушать, как он ругается сквозь стиснутые зубы, было чистым удовольствием. Во-первых, Таури узнала много новых выражений. А во-вторых, командовать теперь некому.
Всё-таки хорошо иметь дело с дисциплинированной стражей. Разбойники уже давно напали бы всей толпой, надеясь получить долю в добыче. А эти встали парами и ждут команды. Хорошо, что неведомая Таури четвертая схема не предполагала одновременной атаки. Но ситуация оставалась опасной. Враги окружили серафима, не давая ни отойти назад по мосту, ни прорваться к лесу. Правда, назад, в распростертые объятия стражи, Таури не собиралась. Нужно как можно быстрее пробиваться вперёд.
Выхватив второй меч, Таури закрутила оружие перед собой. Клинки зашелестели, сливаясь в размазанные полосы.
— Пугает, зараза, — пробормотал один из стражей.
Но Таури вовсе не собиралась кого-то запугивать. Она входила в боевой транс. Нужно было избавиться от лишних мыслей и чувств. От глупой жалости к воинам, которые сейчас умрут. От ощущения неправильности происходящего. Ведь стражи не враждуют с серафимами. В другое время они могли бы славно посидеть в кабаке, рассказывая друг другу байки и рассуждая об оружии. Но сейчас миром не разойтись.
Остановов клинки, Таури метнулась влево. Стражи вскинули копья, защищаясь. Обычный боевой рефлекс копейщика — ударить навстречу, пользуясь преимуществом в длине оружия. Таури кувыркнулась вперед, поднырнула под копьями. И, перекатившись на колено, расходящимся движением резанула сразу обоих. Вторым кувырком ушла им за спины. Вскочила и обернулась. Одним взглядом охватила поле боя.
