Практический синтаксис японского языка. Сложное предложение - [10]
'На мой взгляд, то, что мы называем семья - это в высшей степени условная система.'
3. Если в элементарном предложении имеется две темы, то обычно обе они фиксируются с помощью формантов wa, как в двух нижеприведенных примерах.
Tokorode, A-san wa haiyū wa dare ga o-suki deshita. 'Однако же, кто же был самым любимым актером у А-сана?'
Kyū-Yūgosurabia ni zokusuru Surobenia no tetsugakusha de aru Surawuoi Jijieku no shigoto ni fureta no wa, boku wa honsho ga hajimete de aru. 'С работой Славоя Дзизека, который является философом из Словении, входившей в состав бывшей Югославии, я впервые столкнулся в этой книге.'
Вместе с тем, японский исследователь Миори Кубо в своей докторской диссертации (1994г. Токио) приводит два следующих примера, близких по структуре к двум вышеуказанным, но содержащих исключительно форманты ga.
Bunmeikoku ga dansei ga heikin jumyō ga mijikai. 'The average life span of males of civilized countries is short.'
Tarō ga chichioya ga otōto ga nyūin shita. 'It was Taro whose father's younger brother was hospitalized.'
4. Как стандартные, так и особые случаи употребления формантов wa и ga, которые были представлены в нашей работе, при всей замечательной их иллюстративности, тем не менее, надо полагать, не исчерпывают всего многообразия структур, встречающихся как в литературе, так и в реальной разговорной практике. Поэтому здесь приведем еще несколько примеров, дающих почву для размышления.
Donna dorama demo saigo no maku ga ichibanjitsu ga ari, kandōteki na mono da. 'В любой драме самый последний акт - это самая важная реальность, самая впечатляющая вещь.'
Nippon no dentōteki kachikan kara wa, isasaka rikai shigatai ronri kamo shirenai. 'Если исходить из традиционной японской системы ценностей, то ее логика, наверно, несколько трудна для понимания.'
Nihonjin wa, jibun mo hikkurumete na n da kedo, kodomo no kyōiku wa gakkō no sensei ni makasete, jibun no karada no mondai wa byōin to Kōseishō ni omakase shite, o-kane no koto wa ginkō to Ōkurashō ga chanto yatte kureru darō to, sō iu fū ni yattekita ageku ni… 'Сегодня японцы всё, включая самого себя, поручают кому-то: воспитание детей - школьному учителю; проблемы своего здоровья - больнице и Министерству народного благосостояния, деньги - банкам и Министерству финансов, а в результате этого…'
Jinsei wa oite kara ga aji ga aru. 'Вкус жизни (начинаешь ощущать) только тогда, когда становишься старым.'
Otto ni shite kara ga, jibun no koto o zenzen wakatte kureyō to mo shinai. 'Как только (я) стал мужем, я совершенно перестал интересоваться собственными делами.'
Элементарные предложения как структурные единицы сложной системы могут соединяться друг с другом или с более распространенными образованьями и формировать таким образом сложное предложение, в принципе, тремя способами. В соответствии с первым способом строится последовательность конструкций, логически связанных явно или неявно сочинительной и (или) подчинительной связью и формирующих цепочку элементарных или иных предложений, каждое из которых в своем данном конкретном составе следует непосредственно одно за другим. При этом возможно бессоюзное соединение на равных двух элементарных (или иных) предложений друг с другом с помощью заключительной сказуемостной формы; соединение с помощью союзных элементов и служебных слов при сочинительном и (или) подчинительном характере связи элементарных предложений, а также соединение предложений в сложную систему с помощью срединных сказуемостных форм. Здесь, вместе с тем, следует отметить, что понятие "срединная сказуемостная форма" сейчас характерно в основном для письменного стиля речи, поскольку в разговорной речи такие срединные формы как деепричастие на te, многократный вид на tari и другие достаточно часто употребляются как заключительные сказуемые. Поэтому в данном случае мы имеем в виде классическое значение и употребление срединных форм, входящих в состав сложного предложения.
Согласно второму способу элементарное предложение разрывается и между его подлежащим (группой подлежащего) и сказуемым (группой сказуемого) вводится одно или несколько других элементарных и иных предложений. При таком способе элементарные предложения оказываются как бы вложенными одно в другое по типу "матрешки", отсюда и название такого рода конструкции.
Наконец, третий способ представляет собой разнообразное сочетание первых двух способов. Если первый способ построен на законах структурного анализа, то второй и третий способы требуют топологического подхода для своего рассмотрения. Все три способа можно считать классическими, поскольку они формируют собой скелетную базу для построения практически любого японского предложения в письменной и устной речи. Характер логической связи между элементарными предложениями и (или) группами элементарных предложений в сложном предложении во всех трех способах в одних случаях указывается явно с помощью соответствующих грамматических средств, в других случаях явно не выражен и для своего выявления требует учета контекста.
Работа представляет собой монографическое исследование, посвященное практическим проблемам синтаксического анализа предложения при переводе с японского языка. Анализ проводится на богатом материале образцов письменной и устной речи современного японского языка, собранном автором. Большое количество примеров предложений, занимающих значительный объем книги, представлено в rōmaji и с переводом на русский язык. Книга предназначена для тех, кто изучает японский язык в учебных заведениях или самостоятельно, а также для преподавателей, исследователей японского языка и переводчиков.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.