Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения - [105]
Пышные похороны королевы-матери
Одно время ходили слухи, что королеву отравили. Чтобы рассеять эти подозрения, король приказал провести вскрытие. Легат доложил папе об операции: «Тело королевы было вскрыто по повелению короля, и все увидели, что поражено легкое, кровь разлилась в мозг, и нарыв на левом боку. Тело забальзамировали, положили в свинцовый, а сверху — в деревянный гроб. Потом разрешили народу, стекавшемуся из окрестностей, чтобы увидеть королеву, проститься с ней. Ее тело, одетое в самые прекрасные золотые одежды, которые имелись в замке, перенесли из обычной комнаты в зал для приемов. Многие дамы в траурных одеждах провели ночь возле тела, вокруг горело большое количество факелов. Францисканцы всю ночь пели над ней псалмы».
В действительности же выставлялась лишь специально изготовленная кукла, манекен со слепком лица королевы, как это всегда и делали в соответствии с обычаем. Обязательное королевское сюрко отыскали в сундуках замка. Брантом рассказывал, что прежде оно служило для выставленного для прощания «воспоминания» королевы Анны Бретонской.
Эта кукла пролежала месяц, потом, 4 февраля, король устроил в церкви Христа Спасителя, что на валу замка Блуа, похороны своей матери. Архиепископ Буржский, Рено де Бон, президент палаты духовенства Генеральных Штатов, произнес надгробную речь — настоящий панегирик: «Вы потеряли самую великую королеву по добродетели, самую благородную по происхождению и потомству, самую достойную и благочестивую, самую целомудренную среди всех женщин, самую мудрую в своем правлении, самую мягкую в общении, самую приветливую и благожелательную со всеми».
Останки королевы, пока их не перевезли в Сен-Дени, лежали в свинцовом гробу в церкви Христа Спасителя в Блуа. Ее неважно забальзамировали, так как в городе не хватило необходимых для этого ингредиентов. Несколько дней спустя она начала «дурно пахнуть», поэтому пришлось похоронить ее под покровом ночи, но не в склепе, а просто в земле, и безо всякой эпитафии.
Там она пролежала двадцать один год до тех пор, пока в 1610 году Диана Французская, незаконнорожденная дочь Генриха III и Филипы Дучи, его пьемонтской любовницы, не осуществила перенос останков законной супруги своего отца в ротонду Валуа в Сен-Дени.
Посмертные щедроты и долги
Завещание королевы было очень щедрым по отношению к тем, кто ей преданно служил: она завещала им около четырехсот тысяч экю. Королева выражала признание за усердие членам свиты, весьма многочисленной в то время. 11 придворных дам и фрейлин, 76 служащих дворян, 51 церковнослужитель, 23 врача и лекаря, 50 камеристок. Всего вознаграждалось около 500 человек, не считая дворцовой и кухонной челяди самого низкого ранга. Но эта щедрость была очень условной, ведь еще не были выплачены 50 тысяч экю жалованья за предыдущий год.
В число основных наследников входила Кристина Лотарингская. Новая великая герцогиня Тосканская получила все, что принадлежало королеве в Италии, включая ее права на герцогство Урбинское и 200 тысяч экю пистолей, обещанные ей предыдущим великим герцогом в качестве компенсации за передачу прав на ее имущество. Кристина наследовала парижский особняк королевы и половину всей ее обстановки, колец и драгоценностей.
Королева Луиза де Водемон получала Шенонсо со всем убранством; внук Екатерины, Карл Ангулем-ский, великий приор Франции, — графства Клермон и Овернь, баронские поместья Ла Тур и Ла Шез, все сеньории Оверни, которые Екатерина унаследовала от своей матери, а также графство Лораге и права на сборы и мельницы на юге в Каркассоне и Безье.
Заметили, что в завещании отсутствовало какое-либо упоминание о королеве Маргарите Наваррской, которая попросту лишалась наследства. Остаток своего имущества королева завещала государю. Но до этого он должен был заплатить благотворительным учреждениям, основанным в пользу капитула[187] и обеспечиваемым 2000 экю ежегодного дохода, которые она учредила при церкви Благовещения, находившейся рядом с ее парижским особняком. Также король должен был продолжать материально помогать бедным девицам на выданье и жертвовать 6666 ⅔ экю нищим, чтобы те молились за ее душу. А кроме того, Генрих III должен заплатить кредиторам королевы.
Долги Екатерины были огромны. Брантом и Л'Этуаль говорят о 800 тысячах экю. Остаток невыплаченного жалованья свите вместе с завещанными деньгами составлял по меньшей мере 450 тысяч экю. Кредиторов было бесчисленное множество. Из них нам известны около сорока, причем они находились на различных ступенях иерархической лестницы, от смотрителя королевской виверры и баранов до банкира Себастьяна Заме и вдовы скульптора Жермена Пилна. Чтобы заплатить им, пришлось прибегнуть к распродаже имущества Екатерины, в частности опечатали ее парижский особняк. Наконец, гораздо позже, 16 декабря 1593 года, синдик[188] кредиторов Екатерины добился решения суда выставить на торги поместья Шенонсо, Монсо и Сен-Мор-де-Фоссе.
Турень, последнее прибежище династии
Похоронив мать, Генрих III долго в Блуа не задерживался. Разумеется, он не замедлил сосредоточить там войска, чтобы обезопасить себя от генерального наступления, которое готовили против него Лига и приверженцы Гизов. В этих целях он получил поддержку военных, возглавляемых Эперноном, Бироном, Омоном и д'О. С королем Наварры он подписал договор о примирении, который позволил им объединить силы.
Автор многочисленных исследований по истории Франции, лауреат Большой парижской премии 1982 года, член Французской школы в Риме и Дома Веласкеса в Мадриде Иван Клулас с большим успехом знакомит читателя с эпохой последних Валуа. Он блестяще и живо раскрывает образ самой невероятной женщины XVI века, фаворитки короля Генриха II — Дианы де Пуатье, герцогини де Валентинуа. В одиннадцатилетнем возрасте Генрих влюбляется в двадцатидевятилетнюю красавицу Диану, а когда ей исполняется 48 лет, делает ее герцогиней де Валентинуа и дарит дворец Ане.
Книгу И. Клула можно смело назвать уникальным исследованием. Это не просто биография таинственной и коварной Екатерины Медичи. Через призму ее личности автор дает широкую картину истории Франции в эпоху религиозных войн, кульминацией которых стала печально известная Варфоломеевская ночь. Екатерина Медичи стоит в центре этих событий – правит, плетет интриги, объявляет войны и заключает мир, казнит и милует. Для широкого круга читателей. Перевод с французского С. В. Пригорницкой.
Авантюрная жизнь семейства Борджиа, полная внезапных поворотов и неожиданных развязок, дает нам богатые сведения о психологии исключительных личностей, не дающих себе труда сдержать порывы своих страстей. Но их история интересна еще и тем, что их судьба неотделима от судеб мира: через призму их жизни мы наблюдаем великие потрясения конца Средневековья, революцию нравов и мышления, породивших современную эпоху.
Книга Ивана Клуласа посвящена, пожалуй, самой яркой личности на европейской политической сцене эпохи Возрождения - Лоренцо Медичи.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.