Портфель чемпиона - [11]

— Не подойдет! — ответила за деда бабушка. — Ты что, дедку Мишу первый год знаешь? Миша, иди вперед!

И старый кавалерист Михаил Митрофанович Бабурин с мешком пшена заторопился на улицу.

Рома помахал бабушке, которая стояла на балконе, и как только она скрылась из виду, стащил берет, скомкал и засунул в карман. Весенний ветер взлохматил челку. Рома постоял у афиши с нарисованными дрессированными медведями, посмотрел значки в газетном киоске, понюхал черемуху на бульваре. Он и забыл, что его провожает дедушка. Вспомнил только, увидев стаю голубей возле булочной. Толкаясь и курлыча, птицы клевали пшено. Покрутил головой, заметил дедушку в окошке булочной. Дед махал Роме батоном. Для конспирации Рома оглянулся на прохожих, будто искал, кому же это машут батоном из окна?

Рома бегом побежал через дорогу, но на противоположной стороне возле светофора его остановил мужчина в черном плаще.

— Мальчик, ты не знаешь, где тут срочное фото? — спросил незнакомец.

Рома знал, где срочное фото, но не мог как следует объяснить, как туда пройти. Он размахивал руками, привставал на цыпочки, чертил прутиком на асфальте. Наконец незнакомец понял и уже начал благодарить Рому, как в этот момент налетел дедушка с батоном и, оттеснив его плечом, гневно сказал Роме:

— Мальчик! Что ты торчишь на перекрестке вместо того, чтобы идти в школу? Разве ты не знаешь, что неученье тьма, а ученье — свет?

Рома ошарашенно смотрел на деда и не знал, что ответить. Человек в плаще ни о чем не догадался. Он сказал:

— Товарищ, что вы кричите на мальчика, будто он ваш внук? Идет себе, вас не трогает…

И черный плащ потерялся в толпе прохожих. Рома укоризненно поглядел на деда, и тот поплелся к автомату с газированной водой, Рома прибавил шагу. На другой стороне улицы его настиг дедушкин голос:

— Беретку надень, в уши надует!

Только остановился Рома у каких-то ворот и выволок из кармана мятый берет, как из этих ворот вылетела консервная банка, а вслед за ней выскочил Дудкин, откусывая на ходу бутерброд с сыром.

— Привет… — радостно крикнул он и пнул банку в последний раз. — Тебя-то мне и надо! Сегодня контрольная по математике, давай ты мне — твой вариант, а я…

Он умолк, думая, на что бы поменяться. Рома скосил глаза и увидел деда, который семенил по другой стороне, уткнувшись в газету.

— А я тебе… Хочешь, вот еще полбутерброда осталось!

— Не надо, я завтракал… — сказал Рома и увидел, что впереди деда вышагивает Оляпкина в ослепительно красных сапогах. «Так и знал… — подумал Рома. — Сейчас весь класс увидит, что меня дедушка провожает».

— А хочешь я тебе медную трубку дам? — не унимался Юра. — Знаешь, как замечательно горохом стреляет?!

— Не надо… — упирался Рома.

— Единоличник ты! — обиделся Дудкин. — Сам решу, а другие пускай пропадают…

Это было неприятно слышать, и, чтобы отвлечь Юру от контрольной, Рома сказал:

— А вон Оляпкина идет в красных сапогах!

— Где? — закрутил головой Юра. — Ой, совсем с ума сошла… Солнце светит, все девчонки в босоножках, а она в сапогах…

Рома не думал, что сапоги Оляпкиной заинтересуют Дудкина настолько, что он бросится на другую сторону улицы. К дедушке.

— Я тебе просто так твой вариант решу… — вцепился Рома в рукав одноклассника. — А медную трубку ты на что-нибудь стоящее поменяешь…

Но Юра мчался через дорогу, а Рома, сам не зная почему, бежал за ним.

Дедушка остановился на тротуаре и, показывая, что он все видит, громко кашлял.

Оляпкиной вчера купили сапоги на вырост. Ослепительно красные сапоги с золотой подошвой. Они назывались «робингуды». На теплый носок и на снег с дождем. Так сказала мама. Всю ночь они стояли на Катином письменном столе, Катя с вечера загадала снег с дождем, но утром открыла глаза и увидела солнечную погоду. Сапоги были до того хороши, что нельзя дожидаться осени. Катя надела их и теперь шагала по улице, как Золушка в хрустальных башмачках. Ей казалось, что в это утро не было девочки красивее на всей улице, во всем городе и даже, может быть, на всем земном шаре.

Все испортил Дудкин. Он налетел, как ветер, и крикнул в самое ухо:

— Оляпкина, ты бы еще валенки надела! Лето наступило, а ты в сапогах.

— Ну и что же, что лето… — пожала плечами Катя. — Не везде лето… Здесь тепло, а на нашей улице, знаешь, как холодно!

Дудкин пошел рядом с Оляпкиной размышляя — бывает ли так в природе: на одной улице солнце светит, а на другой — заморозки.

— А что… — прервал его размышления Рома. — Один раз такое было — на нашем балконе солнце, а на противоположной стороне дождь. И прямо видно, где кончается дождевая полоса…

Дедушка старался не выдать себя. Сцепив руки за спиной, он держался от внука на обещанном расстоянии. Но что-то неспокойно было у дедушки на душе. Сначала внука остановил подозрительный человек в черном плаще, теперь Рома идет рядом с мальчишкой явно не примерного поведения…

Глава 9

Напрасно волновалась семья Бабуриных. Напрасно целую неделю ходил Михаил Митрофанович за внуком по пятам, прячась за деревьями и киосками, приседая на корточки в стаях сизых городских голубей. Никто не покушался ни на Рому, ни на крокодиловый портфель. Дедушка так привязался за это время к птицам, что стал поговаривать — не завести ли в доме кенаря с канарейкой. Теперь все разговоры за столом, когда Бабурины никуда не торопились, сводились к дискуссии о канарейках. Папа и дед были «за», мама и бабушка — против. В мамином цехе ширпотреба говорили, что от птиц можно заразиться попугайной лихорадкой. Бабушка маму поддерживала и проклинала тот день и час, когда дала деду пакет с пшеном.