Поперчить посахаренное - [58]

— Занималась.

— Я тоже, — кивнула Дохи. Джинни не удержала сарказма, проклиная себя за него:

— Сексом с Бобби?

— Нет, мы расстались, — степенно сказала подруга, замерев ненадолго, прежде чем доставать что-либо из рюкзака.

— Расстались?! — округлила изумленные очи Джинни. — Но… что произошло? Он что-нибудь натворил, да?

— Нет, он ничего не делал, просто… ну а чё он? — встрепенулась Дохи.

— А чё он? — повторила сестра Намджуна.

— Да ничего… — махнула рукой та.

— Спасибо, всё стало ясно. — Джинни вздохнула. — Не хочешь говорить, да?

— Да.

— Но Бобби козёл?

— Нет. — Поняв, что ничего не добьётся от Дохи, подруга вгляделась в неё внимательнее.

— Ты как будто слегка похудела.

— Меня мама вчера отказалась кормить. Впервые в жизни. Когда я сказала, что Бобби мне больше не парень, она сказала, что я ей больше не дочь. С отцом выперли в подъезд и впустили только через минут десять, когда я уже думала, куда идти ночевать. Они надеялись, что я всё переосмыслила и побегу возвращать им будущего зятя обратно. Но поскольку перемен не произошло, то жалости их хватило лишь на предоставление крова и воды. Пищу мне не дали.

— Мне всё равно не перестанет быть интересно, что между вами произошло, — честно признала Джинни. — Я буду думать, что он с тобой некрасиво поступил.

— Ты хоть раз видела, чтобы Бобби некрасиво поступал?

— Он лез в мою личную жизнь!

— Но как красиво он это делал… — отвела взгляд Дохи и увидела Хёну, поднимающуюся к ним. — Привет!

— Доброе утро, — студентка грациозно устроилась на стул, не выглядя подавленной или разбитой, или сломленной, как часто бывало за последний год.

— У тебя всё хорошо? — поинтересовалась Джинни.

— Нормально.

— Вы теперь с БиАем вместе? — шепотом спросила Дохи.

— Откуда я знаю? — не понравился девушке вопрос. — Мы попрощались вчера, а сегодня ему может взбрести в голову, что угодно. Вполне реально увидеть его с какой-нибудь новой пассией в коридоре. Я его ещё не видела, как пришла.

— Могли бы созвониться.

— У меня нет моральных сил для звонка, на который могут не ответить. А он никогда не позвонит первым. Это БиАй.

В молчании и попытках сосредоточиться на учебе, девушки закончили первую лекцию. Сидевшая крайней Хёна поднялась после звонка и вперед двух других дошла до выхода из аудитории, где столкнулась с Бобби, ахнув от неожиданности. Не потому, что не ожидала его видеть, а из-за того, в каком он был виде. Едва зажившее лицо было разбито вновь, и сильнее, чем прежде. Под глазом горел огромный фингал, а челюсть посинела до самой скулы. Хёна была не в силах сказать что-либо, потому что ей было больно смотреть на это лицо, улыбнувшееся ей и тотчас поморщившееся от задетой при этом разбитой губы. Отойдя, она позволила подругам увидеть его.

— Бобби! — крикнула Дохи, у которой едва сердце не выпрыгнуло из груди, стоило представить, как получил он все эти ушибы. Пока Дохи жила у него, он и ей рассказал о том, как зарабатывает, так что для неё не стало полным сюрпризом увидеть его в сине-фиолетовых красках, которые окончательно создали образ хулигана. — Бобби, что случилось?! — подлетела она к нему, но он смотрел на Джинни. Та задрожала, стараясь не заплакать от его спокойного взгляда. Чживон поднял руку, в которой все увидели небольшой букет цветов. Он протянул его Джинни, сделав шаг навстречу.

— Это тебе. — Замотав головой, девушка не смогла сделать жест навстречу рукой, и не собиралась этого делать, но парень настойчиво держал цветы. Не в состоянии больше выносить этого, Джинни распихала всех и, вся в слезах, побежала прочь, так и не взяв ничего из рук Бобби. Сунув букет Дохи, чтобы подержала, потому что нестись по университету с ним интуитивно показалось глупым, он рванул за девушкой и нагнал её под лестницей первого этажа, куда она забилась, уткнувшись в стенку. Плач заставлял её спину подниматься и опускаться.

— Джинни… — занес он ладонь, но задумался, прежде чем опустить её на плечо.

— Уйди, Чживон! Оставь меня!

— Джинни, — она резко развернулась, сверкнув глазами.

— Что?! Ты не видишь, что заставляешь меня страдать?! Так выражается твоя симпатия — довести посильнее? Или тебе этого и надо? Чтобы я мучилась?

— Я не знал, что тебя так заденут обычные цветы, — улыбнулся он.

— Да не цветы! — крикнула она и указала на его лицо. — Вот что причиняет мне боль! Вот это, и это! — с расстояния потыкала она на его синяки. — Я боюсь узнать причину их появления…

— Разве тебе не всё равно на меня? — посерьёзнел Бобби.

— Нет, не всё равно! Я тебя ненавижу! — выплеснула гнев Джинни, топнув ногой. — Ненавижу!

— Тогда тебя должно радовать моё состояние.

— Скажи мне, что ты не звонил Хосоку, и я попробую ощутить удовлетворение от твоей битой рожи.

— Чон Хосок больше не будет вмешиваться в наши отношения. — Студентка опустилась на корточки, будто упала, схватившись руками за голову и уставившись в пол.

— Что? Что… что ты сделал с Хоупом? — Бобби пожал плечами, увидев, как затряслась сестра Намджуна, начав опять проливать слёзы, потекшие по щекам, только теперь беззвучные.

— Я? Ничего. А он — сама видишь. — Он подошёл ближе, стараясь говорить так, чтобы не слышал никто лишний из проходящих мимо, на лестницу и с неё учащихся. — Я проиграл ему, и он потребовал от тебя отстать. Я сказал, что ему придётся убить меня для того, чтобы я остановился. Он не стал этого делать. Значит, я вправе продолжать.