Поперчить посахаренное - [57]

— А с чего ты взял, что что-то случилось? — Бобби подумал сначала, что она расстроилась от того, что БиАя теперь наверняка придётся забыть, ведь он вновь спит с подругой, но потом понял, что это не в духе Дохи. Она бы не расстроилась от такого, а порадовалась бы за Хёну.

— Я вижу.

— Ладно, — вздохнула она. — С чего бы начать… Я не буду с тобой больше тренироваться.

— Почему?

— Я сегодня наблюдала за этим всем, думала, думала… очень много мыслей было. И, знаешь, я не хочу похудеть. Я хочу, чтобы меня полюбили такой, хоть кто-нибудь — неважно кто. Посмотри на БиАя. Он сволочь, эгоист и мразь — назовём вещи своими именами. Но Хёна любит его несмотря ни на что. Она всегда будет любить его, мне кажется. А я? Я добрая — не потому, что толстые добрые, а потому что я такая — я не люблю и не умею врать, я не люблю обижать и обижаться, мне неприятно скрывать что-то от Джинни, я не умею предавать. Бобби, ну я же красивая в душе, разве нет? — лицо Дохи стало таким по-детски наивным и вопрошающим, совсем как у малыша, спрашивающего, что ведь сказочная страна существует и феи кружатся над ним, когда он засыпает?

— Ты красивая, Дохи, — улыбнулся он, погладив её по щеке. — Очень красивая.

— Ну вот… кто-то же должен разглядеть это? Я не хочу, чтобы налетали на мои сиськи и подтянутую задницу, плевав, что у меня в сердце творится. Для такого человека я бы всё сделала — и похудела, и зрением бы занялась… но разве природа создаёт нас какими-то определенными не для того, чтобы мы на самих себя нашли свои половинки, а не на дополнительные приманки?

— Возможно, ты права.

— Я буду ждать своего принца, Бобби, а настоящий принц не назовет меня жирухой, толстозадой или бегемотихой. Так что… прости, если не оправдала твоих ожиданий и подвожу тебя с интригами против Джинни… Я скажу ей, что ты меня бросил и постараюсь изображать страдания и печаль по тому, что потеряла.

— Нет-нет, — покачал головой Чживон. — Скажи всем, что ты меня бросила.

— Бобби, ну это же смешно, если бы мы встречались, то я никогда бы…

— Скажи, что это сделала ты. Прошу тебя.

— Ладно… — задумчиво кивнула Дохи. — Ну, я поеду…

— Я буду скучать по тебе, хомячок, — улыбнулся Бобби. — С тобой было весело.

* * *

Хёна открыла глаза и обнаружила себя очень низко, совсем не на своей кровати. Восстанавливая события ночи, она вспомнила, как скандалила с БиАем, потом побежала прочь, он догнал её, они занимались любовью, вернулись к Бобби на квартиру, Ханбин ещё пил с друзьями, Юнхён с Борой уехали первыми… Хёна не дождалась, когда все разойдутся, и уснула на матрасе Бобби. Господи! Она приподнялась, открыв глаза, и при этом почувствовала, как с неё что-то сползло. Обернувшись, она увидела спящего БиАя, чья рука с неё соскользнула. Оглядевшись, она не нашла больше никого, кроме Чживона, со спортивной сумкой крадущегося к выходу. Девушка посмотрела на него, и он заметил, что она проснулась. Приложив палец к губам, он прошептал «мне нужно на тренировку» и вышел. Хёна опять посмотрела на Ханбина, такого беззащитного, когда спал. Осторожно опустившись назад, она подобралась к нему поближе, положив голову на его плечо. Молодой человек пошевелился и, приоткрыв один глаз, сфокусировался на Хёне.

— Доброе утро… — прохрипел он и свободную руку положил на лоб. — Проклятый соджу… Бобби!

— Все ушли, — тихо сказала девушка. БиАй открыл второй глаз и осмотрелся внимательнее. — Мы одни, — подтвердила Хёна. Он посмотрел на неё. Помолчав, он откинул голову назад и сомкнул веки, улыбнувшись через головную боль.

— Вот видишь, а ты боялась завтрашнего дня…

— Я его и сейчас боюсь, пока он не станет сегодняшним.

— Признаться, меня именно сегодняшний пугает больше, — Ханбин окончательно проснулся, развернувшись к ней. Под одеялом он, в отличие от неё, почти не был одет. — Какого черта я ещё рядом с тобой?

— Ради секса, естественно. — БиАй ушел в глубину каких-то дум, поправив локон Хёны, убрав его с лица. Он рассматривал девушку, словно видел её впервые. После тщательного обмозговывания, он спросил с иронией:

— И тебе норм?

— Мне норм.

— Сучка, — засмеялся Ханбин, перекатившись на спину. — И не придерешься! — Хёна закинула на него ногу под одеялом.

— А обязательно нужно к чему-то придраться? — поднеся губы к его уху, она шепнула: — Придерись ко мне в целом.

— Я чувствую в этом всём какой-то подвох… Я не обещал любви и не обещаю.

— БиАй, просто… какая ещё ненормальная полюбит тебя, поняв, что твоё дикое и озлобленное «нет» — это жаждущее и зовущее «да»? — просияв улыбкой, он принял её ответ, придуманный им же самим накануне. Перекатив её на спину, он захватил её уста поцелуем.

Остро до слёз

Джинни пришла в понедельник на занятия первой из группы, сев в дальний уголок. Студенты начали постепенно подтягиваться, и среди них вскоре появилась Дохи. Она показалась подруге какой-то осунувшейся. Однако на лице была привычная беззаботная улыбка. Дохи опустилась на соседний стул.

— Привет! Как прошёл выходной? — Они как-то не сговариваясь не созвонились друг с другом, ни одна из троих, словно не желая говорить о чем-то или услышать чего-то.