Поперчить посахаренное - [31]

— Прекрати! Не поддавайся! Он же опять поматросит — и бросит! — На мгновение глаза Хёны отчетливо сказали «ну и пускай!», но пелена тотчас спала и она, проморгавшись, пришла в себя, отпустив отголоски «малышки».

— Мне вот больше интересно, как Бобби будет играть?

— А что с ним? — спросила сразу же Джинни, не удержав интереса к тому, что отнеслось к Чживону.

— Вас же не было на той тренировке! — щелкнула пальцами Хёна. — Ну, у него грудь и плечо перевязаны, он едва руку поднимал… — Джинни не услышала дальше. Она вспомнила, что не видела его с тех пор, как он вернулся после трёх дней прогула ни в чем, кроме как в водолазке, а она скрывала находящееся под ней. Итак, помимо битой морды у него были и другие травмы? Это уж точно не тренировка боевых искусств. Она представила, как Бобби будет превозмогать боль, чтобы не подвести команду, и у неё в груди разлилась неприятная горечь, она сковывала и терзала.

— Может, он откажется от игры? — предположила она.

— Ходил бы он тогда на разминки? — резонно заметила Хёна.

Джинни вышла из университета, посмотрев на небо, затянувшееся облаками. Бобби глядел на неё в столовой, но не подошёл. Вёл себя странно тихо и пассивно. Хорошо, если всё так и останется, и она спокойно дождётся возвращения Юнги. Спустившись по лестнице к площадке перед зданием университета, девушка услышала рёв глушителя и, успев подумать, что БиАй опять собрался давить пешеходов, обнаружила не машину, а мотоцикл. Неплохой серебристый байк с черными полосами по бокам. И на нём восседал Чживон. Джинни не успела изучить мотоциклиста вместе с его транспортом издалека, как он уже был под её носом. Нажав на тормоза, Бобби опустил ногу для упора.

— Подвезти?

— Не стоит, — натянуто улыбнулась студентка, разглядывая его плечи, но через черную куртку было бесполезно пытаться угадать, насколько всё плохо с его травмами. — Так это и есть твой конь?

— Ну да, у меня двуногий, — потёр рукавом перед собой панель парень. — Быстрее, удобнее…

— Опаснее, — закончила Джинни.

— А что плохого в опасности? — Бобби посмотрел своими глазами-линиями вдаль. — Угроза жизни? Я не боюсь смерти. Я не знаю, что будет после неё, а она — всего лишь миг, неосознаваемый, неощутимый.

— В смерти страшно не то, что случится с тобой, — Джинни вдруг осенило. Мотоцикл, ссадины. Он попал в аварию! Боже, ведь это всё объясняло! Он ни с кем не дрался, он всего лишь влетел куда-то на мотоцикле. Судя по лицу — без шлема. Дурак, как можно так носиться? — В смерти страшно то, что ты оставишь после себя.

— Что например? — нахмурил брови Чживон, повернувшись к Джинни.

— Близких людей, которые будут страдать без тебя. — Бобби улыбнулся. Опустил лицо к панели и, повозившись на ней без какого-либо умысла, хмыкнул.

— Вот я и говорю — не боюсь смерти… — девушка не сразу поняла смысл его фразы, но потом до неё стало доходить. У него нет близких людей. Ему некого оставить, он один, совершенно одинокий, поэтому безрассудный и предоставленный самому себе. Когда ты никому не нужен и одиночество угнетает ежедневно, неужели жизни начинаешь бояться больше смерти? Бобби посмотрел на Джинни. — Моё первое желание было проигнорировано, да?

— Я же ясно дала понять…

— Что тебя уже потёрли? — процитировал парень. — Значит, ты уже не невинная девочка…

— Это тебя не касается!

— Разумеется. Мне на самом деле всё равно, спала ты уже с кем-то или нет. — Джинни залилась краской. — Я прошу дать мне свидание, чтобы ты поняла, хочешь ли ты спать со мной.

— Я и так знаю, что не хочу!

— Нельзя говорить, что не хочешь чего-то, не попробовав, — навалившись на руль, уставился на неё в упор Бобби.

— А кокаин? Героин? Всё нужно пробовать?

— Не всё. Но секс того стоит.

— А я и пробовала, и его поставщик меня устраивает.

— Значит, опять отказываешь в свидании?

— Да, и менять решение не собираюсь.

— Ты всегда будешь вынуждать меня брать силой то, что мне надо? — выпрямился Бобби.

— Что? — Его корпус подался вбок, к ней, рука молниеносно вышла вперед, зайдя за спину Джинни. Обхватив её, он крутанул девушку на месте, развернув спиной к мотоциклу и усадив на сидение перед собой. — Ай! Что ты творишь? Пусти! — Ноги студентки задрались немного вверх, потому что были перекинуты через его правую ногу, нажавшую на педаль газа. Тормоза были отпущены. — Бобби! — заорала Джинни, ударяясь о порывы ветра, понесшиеся на неё. — Бобби, остановись! — закричала она, но молодой человек, прибавив скорости, свёл плотнее вокруг неё руки, державшиеся за руль. Поняв, что улетит и расшибётся, если не будет держаться, Джинни ухватилась за штурвал мотоцикла и закрыла глаза. Куда её везёт этот негодяй?

Переперчили. Приготовить заново?

Страх на время затмил все остальные чувства, и Джинни, зажмурившись и скривив лицо от ужаса — Бобби был за спиной и не видел этого неистового испуга девушки, иначе бы позабавился над ним — вцепилась в мотоцикл, а потом, когда её дёрнуло на повороте, и за Чживона, провизжав нечленораздельные слоги и сочетания звуков. Она никогда не носилась с такой скоростью на мотоцикле, тем более без шлема, и всё, что приходило ей сейчас в голову — это что Бобби угробит их обоих. Себя одного до конца расшибить не смог, так захватил её в компанию. У Джинни от ветра, пробивающегося между веками, когда она их хоть чуть расслабляла, заслезились глаза, хотя и от нервов тоже. Ей хотелось, чтобы появился Юнги и снял её с этой машины смерти, везущей прямо в ад с грозным гулом. Лишь однажды решившись приоткрыть глаз и посмотреть вокруг, девушка увидела проносящиеся мимо машины, оставляемые ими с легкостью позади, так что они сменялись с быстротой любовниц БиАя. А эта мера измерения равнялась примерно скорости света, уделав устаревшее «как перчатки». Джинни опять закрыла глаза, вжавшись в грудь Бобби, скукожившись на сидении. Ей казалось, что вот-вот у неё оторвёт ноги, которыми они заденут что-нибудь, или они катапультируются, врезавшись во что-нибудь впереди, и на асфальте расползутся некрасиво её белёсые мозги вперемешку с кровью.