Помнишь, земля Смоленская... - [53]

Шрифт
Интервал

Неожиданно к ним подбежал запыхавшийся Токарев:

— Товарищ капитан, разрешите обратиться к товарищу лейтенанту?

— Что стряслось, Андрей?

— Товарищ лейтенант, идемте в наш взвод. Там… Римма…

— Римма? — Орлов вопросительно посмотрел на Хониева: — Кто такая?

— Это та девушка, о которой я вам говорил. Не понимаю, как она тут очутилась…

— Иди узнай, в чем дело.

Хониев побежал следом за Токаревым в голову колонны, которая уже свернула с Красного большака на проселочную дорогу, ведущую через деревню Сенино к Демидову, и в окружении бойцов своего взвода действительно увидел Римму. Лицо у нее было раскрасневшееся, в глазах — тревога. Она бросилась навстречу Хониеву, заговорила чуть не плача:

— Товарищ командир! К Демидову идти нельзя. Перед городом во ржи полно немцев. Не ходите туда!

— Погодите, Римма, погодите, — досадливо поморщился Хониев. — Давайте по порядку. Во-первых, каким ветром вас к нам занесло?

— Я вас искала. Понимаете, к нам в лес пришли жители, бежавшие из Демидова. Немцы ловушку вам приготовили, расставили на подходах к городу пулеметы, орудия, и танков у них тьма-тьмущая. Ну, я подумала: кто может двигаться на Демидов? Наверно, думаю, ваш полк. И наверно, по Красному большаку. Вот и поспешила туда и встретила двух ваших бойцов, они меня к вам и привели.

— Мы в дозоре были, товарищ лейтенант, — доложил один из двух красноармейцев, которые шли по обе стороны от Риммы.

— Продолжайте выполнять вашу задачу! — обратился к ним Хониев и, когда они скрылись, снова повернулся к Римме: — Римма, ваши сведения, если они соответствуют действительности, очень важные.

— Я правду говорю!

— Да я верю вам, верю. Только нам с вами придется пойти к командиру полка, вы ему должны все рассказать.

Взяв для сопровождения Синицына и еще одного бойца, Хониев с Риммой торопливо, чуть не бегом, направились вдоль колонны к первому батальону, следом за которым двигались штабисты во главе с командиром полка.

Им повезло: как раз в это время по цепи был передан приказ Миронова остановиться. Полк перед самым Сенином расположился на последний, короткий привал.

Хониев нашел Миронова среди командиров батальонов, рот и работников штаба; разместившись на обочине, они по картам уточняли обстановку, обсуждали в деталях предстоящие действия.

Миронов сидел на придорожном пеньке, склонившись над картой.

Коротко доложив майору о происшедшем, Хониев кивнул на Римму:

— Вот она все подробно расскажет.

Миронов взглянул на девушку:

— А ей можно верить? Кто она такая? Откуда?

— Сама она из Рудни, товарищ майор. Как туда вошли немцы, она убежала в лес вместе с другими жителями. Мы уже встречались с ней, она все про себя рассказала. Отец у нее капитан, командовал ротой в мехкорпусе.

— Где же он сейчас? — Миронов так и впился в Римму испытующим взглядом.

— Не знаю…

— Может, уже в окружении? Или в плену у фашистов?

— Я не знаю. — Голос у Риммы был тихий, в глазах стояли слезы.

Миронов повернулся к Хониеву:

— Видите, она и про себя-то ничего не знает. И это для вас надежный источник информации?

— Так ведь, товарищ майор, многие сейчас от своих близких вестей не имеют. А Римма…

— Ее Риммой зовут?

— Да, товарищ майор. Ей можно верить!

Римма сказала дрожащим от слез голосом:

— Я… я комсомолка. Вот мой комсомольский билет.

Майор покрутил в руках красную книжечку, вернул ее Римме:

— Ну… Слушаю вас…

Но Римма так разволновалась, что, путаясь в словах, стала лишь повторять бессвязно, что под Демидовом полно немцев и нашим нельзя туда идти, нельзя, нельзя! Не выдержав, она расплакалась, и Миронов поморщился брезгливо:

— Утрите, утрите слезы. Вы же, как утверждаете, комсомолка, а не какая-нибудь старорежимная гимназисточка.

— Товарищ майор, — попытался заступиться за Римму Хониев, — она ведь из леса пришла, там скрываются от немцев жители здешних мест, и им наверняка многое известно.

— А вас я не спрашиваю! — оборвал его Миронов. — По-моему, вы знакомы с данными полковой разведки? Немцы еще не успели закрепиться в Демидове. А эта девица уверяет нас, что у врага уже подготовленные позиции перед Демидовом! Можем ли мы серьезно отнестись к ее словам?

— Товарищ командир! — Слезы у Риммы уже высохли, но голос звучал умоляюще. — Может, ваша разведка там днем была. А немцы вышли из города поздним вечером…

— …Чтобы во всеоружии встретить наш полк? — иронически закончил за нее Миронов и, обращаясь к окружающим, развел руками: — Ну, извините меня… Откуда же они узнали о готовящемся наступлении? И было ли у них время, чтобы устроить нам засаду? Нет, это все несерьезно. Мы ведь располагаем определенными сведениями. На основании этих сведений составлен план операции. Что же, прикажете ломать его из-за истерических россказней этой девицы?

В это время два полковых разведчика привели дряхлого старика, сгорбленного, с большой лысиной, окруженной венчиком седого пушка, с растрепанной бородой — он походил на святого с плохой иконы. Один из разведчиков, взяв под козырек, четко отрапортовал:

— Товарищ майор! Нам было приказано обследовать дорогу, по которой идет полк. Мы зашли в деревню Сенино, народу в ней ни души, вот только этого деда встретили, он сидел возле своей избы.


Рекомендуем почитать
Партизанский фронт

Комиссар партизанской бригады «Смерть фашизму» Иван Прохорович Дедюля рассказывает о нелегких боевых буднях лесных гвардейцев партизанского фронта, о героизме и самоотверженности советских патриотов в борьбе против гитлеровских захватчиков на временно оккупированной территории Белоруссии в годы Великой Отечественной войны.


«А зори здесь громкие»

«У войны не женское лицо» — история Второй Мировой опровергла эту истину. Если прежде женщина с оружием в руках была исключением из правил, редчайшим феноменом, легендой вроде Жанны д'Арк или Надежды Дуровой, то в годы Великой Отечественной в Красной Армии добровольно и по призыву служили 800 тысяч женщин, из них свыше 150 тысяч были награждены боевыми орденами и медалями, 86 стали Героями Советского Союза, а три — полными кавалерами ордена Славы. Правда, отношение к женщинам-орденоносцам было, мягко говоря, неоднозначным, а слово «фронтовичка» после войны стало чуть ли не оскорбительным («Нам даже говорили: «Чем заслужили свои награды, туда их и вешайте».


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беженцы и победители

Книга повествует о героических подвигах чехословацких патриотов, которые в составе чехословацких частей и соединений сражались плечом к плечу с советскими воинами против гитлеровских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.Книга предназначается для широкого круга читателей.


Лавина

В романе словацкого писателя рассказывается о событиях, связанных со Словацким национальным восстанием, о боевом содружестве советских воинов и словацких повстанцев. Герои романа — простые словаки, вступившие на путь борьбы за освобождение родной земли от гитлеровских оккупантов.


Строки, написанные кровью

Весь мир потрясен решением боннского правительства прекратить за давностью лет преследование фашистских головорезов.Но пролитая кровь требует отмщения, ее не смоют никакие законы, «Зверства не забываются — палачей к ответу!»Суровый рассказ о войне вы услышите из уст паренька-солдата. И пусть порой наивным покажется повествование, помните одно — таким видел звериный оскал фашизма русский парень, прошедший через голод и мучения пяти немецких концлагерей и нашедший свое место и свое оружие в подпольном бою — разящее слово поэта.