Помнишь, земля Смоленская... - [44]
Если б мы с ними, как они с нами, то худо бы им пришлось. Ничего, мы их одолеем — нашей храбростью, верностью Родине, чистой совестью.
А сегодня наш взвод — в разведке. Намотались мы за день. А ближе к вечеру Саша Синицын вернулся из леса с девушкой по имени Римма, совсем молоденькой: только-только десять классов окончила. Ох, красавица! Высокая, стройная, как ты. Она со своими земляками в лесу от немцев пряталась. Только ты не думай ничего такого, я на нее нуль внимания. Это наш Синицын с нее глаз не сводил. А мне что? Я за эти два года немало перевидал красивых девушек, да разве они могут с тобой сравниться? Да ни в жизнь. Ты верь, я тебя ни на кого не променяю. Вот иду в строю, или стою в карауле, или скорчусь, затаясь, в засаде, а все о тебе думаю. Ну, минуты не было, когда б я о тебе не думал, и в это время душа моя тает, как мороженое, и ты стоишь у меня перед глазами…
Таня, радость моя!
Скоро мы тронемся в путь, чтобы присоединиться к своему полку. Там я письмо и отдам.
А завтра, наверно, снова — в бой. Ну, со мной, думаю, ничего не станется, я от пуль заговоренный, и сколько бы этих боев ни было, я к тебе вернусь живой-здоровый. А ты наберись терпения и жди меня.
Крепко-крепко тебя целую, твой Андрей».
Токарев перечитал письмо. Ничего получилось. Подзагнул, конечно, малость, а как же без этого? А в общем-то, все правда.
Он аккуратно выдрал из тетрадки две исписанные страницы, свернул их в треугольник, надписал адрес.
Когда-то еще доведется сесть за письмо?
Глава двенадцатая
ТОКАРЕВ И ТАТЬЯНА
Когда Хониев привел своих бойцов в расположение третьего батальона, укрывавшегося в лесу, комроты Хазин, вышедший им навстречу, сказал, обращаясь к лейтенанту:
— Дай своему взводу отдохнуть до ужина. Донесения твои получены, с задачей вы справились, располагайтесь вон под теми деревьями. — И он показал рукой на клен и сосну, которые высились особняком, как бы опираясь ветвями друг на друга и заслоняя друг друга от ветров.
Токарев, сняв с плеча винтовку и вытерев пот со лба, проговорил, приглядываясь к деревьям:
— Гляди-ка, они, как влюбленные, обнимаются…
— Это невеста своего жениха провожает на войну! — добавил Синицын.
— Нет, нет! — запротестовал Мамедов. — Это мать прижимает к груди своего сына, благословляя его на подвиги!
Хониеву деревья показались похожими на двух борцов, схватившихся друг с другом, но он промолчал.
Бойцы, составив винтовки и автоматы в козлы, разлеглись на зеленой лужайке под деревьями, иные уперлись в стволы разомлевшими ногами, иные задымили горькими самокрутками.
Хониев вместе с командирами отделений осматривал оружие бойцов. Когда его взгляд упал на лежавшую рядом с Токаревым противогазную сумку, набитую патронами, он нахмурился и принялся отчитывать земляка:
— Не дело это все-таки, товарищ ефрейтор. Ведь был у нас уже разговор. А что у тебя в сумке? Разве вы еще не убедились, что враг перед нами жестокий и коварный, он на все может пойти и не постесняется применить отравляющие вещества…
Токарев лениво потянулся:
— Да не переживайте вы так, товарищ лейтенант. Вон немецкий офицер, которого Синицын приволок, он ведь тоже был без противогаза.
— Сравнил! Им-то чего бояться? Мы химическую войну не начнем.
— Мы, значит, должны воевать по правилам, а фашистам закон не писан? Да вы садитесь, товарищ лейтенант. В ногах правды нет. Отдохните немного.
Хониев пристроился возле Токарева, продолжил разговор:
— А ты что, еще не понял, что мы и фашисты воюем по-разному? Читал же ведь, они в самом начале войны стали топить наши госпитальные суда. Что же, и нам так же расправляться с их ранеными?
— Я бы лично, — у Токарева сузились глаза, — ни одного фашиста в живых не оставлял. И госпитали их бомбил бы, и газами всех травил… Собакам — собачья смерть.
— Ну, загнул!
— Так это мое личное мнение. Я при нем и останусь, а воевать буду — как все. — Он помолчал, вздохнул. — Но что это мы все о войне да о войне? Война от нас и так никуда, не денется. К сожалению… А сейчас у нас передышка. Давайте-ка плюнем на войну и закатимся в нашу Элисту…
— Это каким же образом?
— А мысленно. Хотите, я вам про свою Татьяну расскажу?
— Ты и так нам все уши прожужжал.
— Э, нет! Я ведь еще не рассказывал, как мы с ней познакомились. А это, честное слово, история любопытная.
Как ни странно, но за все время армейской службы в Забайкалье Токарев редко упоминал о Татьяне. А как началась война, так он все чаще стал о ней думать и готов был говорить о ней с кем угодно и сколько угодно. Он и сам этому удивлялся и философствовал про себя: «В дальнем-то тылу, наверно, интересно о войне рассуждать, а тем, у кого война и смерть под боком, приятней вспоминать о мирной жизни, о том светлом, хорошем, что осталось в прошлом».
Хониев, освободившись от автомата, прилег рядом с Токаревым, подложив под голову полевую сумку. Повернувшись к нему, поощрительно сказал:
— Ну давай, выкладывай свою историю.
Облизнув сухие губы и устремив затуманившийся взгляд в небо, Токарев приступил к рассказу:
— Итак, товарищ лейтенант, мы — в Элисте. Перед армией я работал на стройках десятником, а до этого…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга повествует о героических подвигах чехословацких патриотов, которые в составе чехословацких частей и соединений сражались плечом к плечу с советскими воинами против гитлеровских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.Книга предназначается для широкого круга читателей.
В романе словацкого писателя рассказывается о событиях, связанных со Словацким национальным восстанием, о боевом содружестве советских воинов и словацких повстанцев. Герои романа — простые словаки, вступившие на путь борьбы за освобождение родной земли от гитлеровских оккупантов.
В книге показаны героические действия зенитчиков в ходе Сталинградской битвы. Автор рассказывает, как стойко и мужественно они отражали налеты фашистской авиации, вместе с другими воинами отбивали атаки танков и пехоты, стояли насмерть на волжских берегах.
Весь мир потрясен решением боннского правительства прекратить за давностью лет преследование фашистских головорезов.Но пролитая кровь требует отмщения, ее не смоют никакие законы, «Зверства не забываются — палачей к ответу!»Суровый рассказ о войне вы услышите из уст паренька-солдата. И пусть порой наивным покажется повествование, помните одно — таким видел звериный оскал фашизма русский парень, прошедший через голод и мучения пяти немецких концлагерей и нашедший свое место и свое оружие в подпольном бою — разящее слово поэта.
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.