Польша или Русь? Литва в составе Российской империи - [60]

В тот же период просвещение литовского населения в Северо-Западном крае оказалось в руках чиновников, проводивших националистическую национальную политику. Чиновники Виленского учебного округа, в первую очередь инспектор Н. Н. Новиков, который отвечал за учреждение народных школ в Ковенской губернии, интерпретировали введение кириллицы в литовскую письменность как средство, призванное облегчить усвоение литовцами русского языка (требуется выучить только одну азбуку вместо двух), поэтому при транслитерации не принималась во внимание фонетика литовского языка, буквы подбирались таким образом, чтобы литовские слова в кириллической записи как можно более походили на соответствующие им русские слова, то есть предпринимались попытки максимально приблизить литовский язык к русскому; литовские дети должны были с первого класса учить русский язык; литовский язык пытались лишить всех публичных функций; и, наконец, введение кириллицы понималось как подготовительный этап обращения литовцев в православие, что невозможно было сделать без предварительной подготовки ввиду исключительной религиозности литовцев, о которой часто говорили как о фанатизме. То есть чиновники Виленского учебного округа, вводя кириллицу, надеялись, что этот шаг в будущем станет основой ассимиляции литовцев. Вслед за лингвистической русификацией должно было следовать обращение литовцев в православие.

И все же разница между рассмотренными моделями понимания введения кириллицы не была грандиозной, поскольку и А. Ф. Гильфердинг, предлагавший поддерживать развитие литовского национального самосознания в противовес полякам, считал образцовой политику Пруссии, которая вела к аккультурации или даже ассимиляции литовцев. В обоих случаях, конечно, обе группы российских чиновников и их попечителей ни в коей мере не сомневались, что в будущем в Западном крае будут доминировать русский язык и культура.

Особую роль в реализации кириллизации литовского письма играли чиновники Виленского учебного округа. Именно благодаря их инициативе эксперимент по введению кириллицы увенчался запретом традиционного латинского алфавита; учителями начальных школ стали абсолютно не знавшие литовского языка выпускники православных духовных семинарий из внутренних губерний России; литовскому языку была отведена лишь вспомогательная роль, и обучение на нем допускалось лишь в первом классе. Роль местных чиновников оказывается еще заметнее при сравнении ситуации начального образования католиков и протестантов[609]. В случае лютеран и евангелистов-реформаторов системное «обрусение» школ началось не в 1863 году, а позже – в 1868-м, и преподавание Закона Божьего на русском языке в начальной школе для представителей этих конфессий так и не было введено, во всяком случае до середины 1870-х годов. Чиновники учебного ведомства стремились превратить протестантские школы в русские народные школы сразу после восстания, но проблема протестантских школ не могла быть решена в рамках только Ковенской губернии или Виленского учебного округа. Поскольку и часть местных чиновников высокого ранга (М. Н. Муравьев), и часть представителей центральных властей (П. А. Валуев) считали, что протестанты Северо-Западного края по сравнению с католиками были более лояльны, отношение к приходским протестантским школам долгое время было терпимым. То есть более толерантное отношение властей к протестантам было связано не только с их местом в этнической иерархии империи (они считались политически более благонадежными, чем католики), но и с тем обстоятельством, что вопросы протестантских школ выходили за рамки компетенции местных властей.

Глава 10 Белорусы как часть триединой русской нации

На западных окраинах Российской империи во второй половине XIX века сложилась особая ситуация, когда имперская политика колебалась между русификаторским стремлением к объявлению белорусов и украинцев частью триединой русской нации и необходимостью обеспечить по крайней мере минимальные возможности для развития местных языков, с тем чтобы выстроить действенный механизм конкурирующему с русским польскому национальному проекту.

В этой главе я рассмотрю, как имперские власти воспринимали белорусов, a также каким образом старались реализовать концепцию триединой, или большой русской нации. Эту проблему лучше всего могут раскрыть сферы общественного употребления языка и религия. Печать на белорусском языке была той сферой, регулировать которую имперской власти было легче, чем устное употребление этого языка.

Печатные издания

До середины XIX века издания на белорусском языке печатались как латиницей (для католиков), так и кириллицей (для православных). До 1859 года царская цензура не видела никаких серьезных проблем в текстах, написанных на белорусском языке латинским шрифтом. Правда, одной из причин подобной толерантности или, вернее сказать, индифферентности было небольшое количество таких произведений и отсутствие серьезных по сравнению с Малороссией признаков белорусофильства.

Именно украинофильская деятельность и оказала медвежью услугу белорусской литературе. В 1859 году власти, озабоченные распространением сочинений на малороссийском наречии латинским шрифтом, полностью запретили «применение польского алфавита к русскому языку»