Политика постправды и популизм - [62]

. Однако публичная политика западноевропейских государств, ориентированная на поддержку этнокультурной особости, привела к абсолютизации этнических, культурных и конфессиональных составляющих идентичности, которые выстраивались прежде всего на отличии от других. Это, в свою очередь, привело к росту отчуждения членов принимающего общества от иммигрантских общин, которые все в большей степени превращались в закрытые анклавы. Позднее именно эти обстоятельства сделали политику мультикультурализма уязвимой, что и создало возможности для выхода на политическую арену правых популистских антииммигрантских партий. И поскольку политики мейнстрима в Европе зависят от голосов избирателей, которые все чаще стали отдавать их правым популистам, постольку сегодня это негласное соглашение уже не действует. В 2010 г. лидеры трех ведущих стран Европы — Германии, Великобритании и Франции — провозгласили «крах политики мультикультурализма», после чего реальная иммиграционная политика, по словам Пола Коллиера, «колеблется между политикой открытых дверей, за которую выступают экономисты, и политикой закрытых дверей, предпочтительной для электо-рата»²⁰², а мейнстримовые партии европейских стран зачастую перехватывают лозунги и идеи правых популистов.

К числу современных разновидностей популизма исследователи относят популизм протеста (или социальный) и популизм идентичности (или националистический).

Популизм протеста — это критика элит, сочетающаяся прославлением народа, понимаемого как «простые люди», «обычные граждане». Данная разновидность популизма означает «гипердемократизм», призыв к непосредственной демократии и отрицание обычных демократических процедур.

Популизм, по словам Ю. Левады, «низводит общественное до массового, то есть до уровня наиболее распространенного, простого»²⁰³, актуализируя стереотипы массового сознания. В свою очередь, популизм часто является важным фактором роста этнических предрассудков, этнофобий. Поэтому в современной Европе наибольший политический успех имеют политические партии, использующие потенциал популизма идентичности.

Популизм идентичности, как и популизм протеста, направлен против правящих элит, против демократического государства как института, но главное внимание уделяется протесту против «чужих», «иностранцев». Элиты осуждаются, прежде всего, потому, что они не национальны, а оторваны от народа, космополитичны²⁰⁴.

Формулируя наиболее общие причины подъема популизма идентичности, немецкий исследователь Карл Беллестрем пишет: «Не все граждане способны ценить основные ценности либеральной демократии, к которым относятся основные свободы личности, плюрализм образа жизни и убеждений, взаимная терпимость и готовность к компромиссу, уважение демократического порядка. Как только на горизонте появляется кризис, немало граждан с готовностью оставляют позиции свободы и попадают в руки правых популистских и фундаменталистских движений»²⁰⁵.

Россиянам этот феномен знаком давно, с момента возникновения ЛДПР и политического успеха партии В. Жириновского в декабре 1993 г. Однако и в европейских странах есть свои ЛДПР и свои политические лидеры-популисты.

Рост популярности ультраправых националистов свидетельствует и о том, что европейцы теряют доверие к существующей партийной системе и системным политикам. Периодическая смена у власти группировок левого и правого центров, объединенных консенсусом вокруг базовых ценностей постиндустриального западного общества, все менее ощутимо отражается на повседневной жизни рядового гражданина. В таких условиях избиратель не видит других способов выражения своего недовольства, кроме бойкота выборов или голосования за национал-популистов. Чаще всего, не веря в возможность их прихода к власти, он просто стремится «преподать урок» власть имущим.

§ 2. Причины политического успеха правых популистских партий в Западной Европе

Феномен роста влияния ультраправых популистских партий и движений привлекает сегодня внимание многих исследователей. При этом наблюдается «терминологический хаос» в определении крайне правых. В научной литературе встречаются такие определения их идеологии, как: крайне правый национализм, крайне правый популизм, национальный популизм, популистский национализм, этнонационализм, нейтивизм, реакционный трайбализм и др.²⁰⁶

Известный болгарский политолог Камен Денчев попытался выделить следующие основные характеристики, присущие, по его мнению, современным крайне правым популистским партиям.

Во-первых, ультраправые партии «противопоставляют себя политическим партиям, представляющим основной политический класс, и считают себя единственными силами, способными защитить интересы всего угнетенного народа».

Во-вторых, они «критикуют национальный истеблишмент за рационализированную риторику, выступая за простоту принятия решений и за то, чтобы политика была понятна народу и соответствовала здравому смыслу».

В-третьих, в своей деятельности они «используют антиавторитарные призывы, определяя существующую демократию как „фальшивую“, „авто-ритарную“. Их моральный код базируется на противопоставлении хорошего общества и плохой политики, хороших „низов“ и плохих „верхов“».