Пока огонь не поглотит меня - [74]

Закрывает яркие, зелёные глаза, сейчас обратившиеся в тёмную и мрачную гущу леса, и кривится, издавая шипение. Хищник. Зверь. Чертовски сексуальный. Мощный.

– Ну, Джо, – только это разбираю в его шипящих звуках.

– Зачем ты приехала? Что ты хочешь? – Возвращает на меня своё внимание, а я глубоко вздыхаю.

– Мне надо тебе кое-что сказать…

– А ты и так достаточно уже сказала. К твоему сожалению, я ещё жив, и подыхать не собираюсь, – перебивая, смеётся, да так, что меня пробирает холодом. Наверное, фантазии тоже имеют свою природу жизни, ведь я просто наблюдаю за ним, пытаясь начать диалог, и признаться.

– Я и не желала тебе смерти, – качаю головой.

– Я помню всё иначе. Тебя настолько ужаснула и вызвала тошноту моя внешность, что ты, не думая ни о чём, чуть не разбилась, – резко, слишком резко для меня подлетает. Хватает за локти и встряхивает.

– Ты хоть понимаешь, как я себя чувствовал в тот момент? Ты совсем рехнулась, раз так просто решила распрощаться с жизнью? Ты…

– Я же хотела спастись, – выдыхаю я, и он прекращает меня трясти. Его пальцы причиняют боль, и я словно просыпаюсь. Вырываюсь из его рук и отхожу на шаг.

– Блондинка… Филипп изменил мне с такой же. В тот раз, я… боже, я схожу с ума, Ред. Я сумасшедшая, понимаешь? Я не помню, не помню, как всё превратилось в мой ад. Вот был ты, а потом я вижу глаза, полные ненависти и злобы. Он замахивается, и я… мне страшно, так страшно, потому что потом будет больно… я знаю, будет больно, – быстро произношу я, стараясь не расплакаться. Полное недоумение на лице мужчины подталкивает меня в спину, чтобы не прекращать говорить. Я должна, хотя бы в фантазиях я скажу всё.

– Твои глаза. Боже, в них было столько ярости, которую я знаю. Видела её уже, а потом твоя рука взлетела вверх и…

– Стоп, – рыком обрывает меня Ред, и замолкаю. – Ты решила, что я ударю тебя?

– Я не помню, – облизывая быстро губы, мотаю головой. – Не помню, почему я подумала именно так. Всё повторяется, в моей голове всё повторяется. Филипп изменил мне с женщиной, белокурой… и второй раз ты, вот здесь.

Указываю рукой на постель, и тут же ловлю взгляд Реда.

– Она лежала здесь, я уже видела эту картинку, где-то видела, и после этого я бежала. Было больно, было так страшно, и мне удалось. Ты не представляешь, как я была рада. Мне удалось. Но я кричала на него, кричала и хотела убить. А потом я задыхалась, во рту было так много крови, и всё тело… так больно. Я не хочу больше испытывать боль, не могу… я не вытерплю, – не в силах уже сдержать слёз, которые катятся по лицу. Не в силах стоять на дрожащих ногах и вспоминать всё так красочно. И только хочу рухнуть, упасть и больше не подниматься, как сильные руки подхватывают меня.

– Санта, он бьёт тебя? – Тёплая, горячая ладонь ложится на мою щёку, и я прижимаюсь к ней, словно она очистит меня. Сожжёт, и я обновлюсь.

– Нет, он не бьёт… он наслаждается своей властью. Он…

– Когда он тебя ударил в первый раз?

– Не хочу… – вырываюсь из рук мужчины и отскакиваю.

– Санта, когда Филипп причинил тебе боль в первый раз? – Громче повторяет свой вопрос, а я хватаюсь за голову и мотаю ею.

– Годовщина. Я помню её. Именно тогда узнала, что я не единственная женщина в жизни мужа. Нет, мне не нужна была его любовь, но уважение. Как же уважение? – Поднимаю взгляд на Реда, и вытираю слёзы.

– Я требовала только его, сказала ему, что подаю на развод. Это так унизительно. А он схватил меня за волосы и ударил, затем снова и снова. Тащил меня по полу, и осколки резали блузку, было так много крови, я видела её. Она тонким следом текла за нами. Я кричала… кричала, но он смеялся. Ему нравилось всё, что он делает со мной. Нравилось. И мои волосы, – дотрагиваюсь руками до кончиков короткой стрижки.

– В ту ночь у меня были длинные волосы. Красивые. Шелковистые. А он поднёс свечу, и всё вспыхнуло, – жмурюсь, слыша в голове свой крик, и тихо, словно Филипп услышит, оплакиваю.

Открываю глаза, перед которыми всё мутно, наблюдаю, как медленно ко мне подходит Ред, и я вижу в его тёмной зелени ярость. От неё становится ещё страшнее, отчего вскрикиваю, но он не позволяет даже двинуться. Его руки обхватывают меня и прижимают к себе. Всё. Моё сердце разрывается от этой ласки, и я скрючиваюсь в его руках, позволяя себе быть слабой. Настоящей. Уязвимой. Эта ночь моя.

– Он требовал, чтобы я молила его, клялась в любви и унижалась. А волосы горели… этот запах… и я сделала всё, что он хотел. Не должна была, но я потеряла разум от ужаса. Он бросил меня в бассейн, и вода не давала вздохнуть. Я хотела умереть в тот момент и так обрадовалась, что темнота, наконец-то, пришла, – шёпотом произношу и хлюпаю носом.

– Ты видела не меня, Санта, ты думала, что это Филипп. Да? – Отклоняется назад и поднимает моё лицо за подбородок к себе.

– Отвечай, ты решила, что я тот самый ублюдок, готовый лупить женщину? Ты была пьяна и не контролировала свои воспоминания, где я предстал перед тобой в жутком образе насильника? – Грубее обхватывает и дёргает к себе.

В его глазах лютая обида и разочарование, отчего всё внутри потухает. Паникую и страшусь ответить.