Поиск исторического Иисуса. От Реймаруса до наших дней - [93]

Ключевой для Иисуса Рассказ требовал определенной концовки. Если Храм останется существовать вовеки, а Иисусово движение угаснет… Иисус окажется лжепророком. Если Храм погибнет и жертвоприношения прекратятся, если языческие орды разрушат Храм до основания, если ученики Иисуса избегнут всего этого пожара… тогда Иисус будет оправдан не только как пророк, но и как представитель Израиля, как «Сын Человеческий». <…> Падение Иерусалима – своего рода космическая катастрофа. <…> Среди хаоса погибнет Иерусалим, и «Сын Человеческий» будет, таким образом, оправдан. Это будет знаком того, что ученики «Сына Человеческого» распространятся по миру: Его «ангелы» (т. е. посланники) призовут людей с севера, юга, востока и запада прийти и воссесть с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве ГОСПОДА[622].

Еще одна оригинальная теория Райта, которая выделяет английского ученого из плеяды знаменитых участников «Поиска…», касается причин смерти Иисуса. Многие исследователи склоняются к тому, что смерть Иисуса была скорее трагическим стечением обстоятельств (общая атмосфера напряженности и социального протеста, окружавшая движение Иисуса, выступления в Храме, боязнь мятежа во время Пасхи и т. д.), которые привели к суду и казни Иисуса и которых Он Сам не желал. Все евангельские тексты, указывающие на ожидание Иисусом Своей смерти, большинство ученых считают позднейшей богословской рефлексией над историей, так называемым vaticinia ex eventu (пророчество после события). В отличие от коллег, Райт доказывает, что Иисус сознательно желал Своей смерти, понимая ее как искупительную жертву за народ Израиля. Райт указывает на многочисленные ветхозаветные и межзаветные аллюзии на искупительное значение страданий праведника и на множественные евангельские свидетельства, прямо или косвенно говорящие о том, что для исторического Иисуса проблема искупительной смерти была весьма важной и что именно Себя Он видел в роли страдающего праведника:

Я не хочу сказать, что Иисус просто взял набор популярных тогда в иудаизме идей и применил их к Себе. Нет, Он подверг традицию переосмыслению. <…> Иисус предлагал не абстрактное богословие искупления, а отождествил Себя со страданиями Израиля[623].

Согласно Райту, Иисус однозначно считал Себя Мессией, это подтверждают как Его действия, так и речения. Однако, не утверждая это прямо, Райт оставляет возможность для положительного ответа на вопрос о том, считал ли Иисус Себя Богом:

Мессианское призвание Иисуса включало в себя призвание совершить ряд деяний, которые, как Он знал, согласно Писаниям, ГОСПОДЬ оставил для Себя. Он станет мессианским пастырем. Он совершит акт спасения. Он сделает то, что не может сделать ни посланник, ни ангел, но только «рука ГОСПОДА». <…> Ключ к евангельской христологии лежит в богословии Храма и его средоточии – возвращении ГОСПОДА на Сион. Забудьте на время про «христологические титулы»; забудьте про псевдоортодоксальные попытки сделать Иисуса из Назарета знающим, что Он – Второе Лицо Троицы… Представьте молодого еврейского пророка. Вот Он возвещает возвращение ГОСПОДА на Сион как Судьи и Спасителя, а затем воплощает это, входя… в город, символизируя разрушение Храма и последний Исход… Иисус из Назарета считал Себя избранным… сделать то, что, согласно израильским Писаниям, обещал сделать Сам Бог[624].

Райт отличается от подавляющего большинства современных участников «Поиска…» тем, что заявляет не просто о мессианском, но, вероятно, о Божественном самосознании Иисуса.

Охарактеризовать реконструкцию Райта можно следующей цитатой, которая во многом описывает специфику работы ученого:

Иисус считал Себя пророком – вестником Царства ГОСПОДА, полагающим начало этому Царству. Он верил, что Он – истинный Мессия Израилев. Он ждал, что Царство придет через Его смерть от рук язычников. Одним словом, Иисус был убежден: слова вестника из Исаии, наконец, сбываются: Бог Израилев воцаряется, «Вавилон» терпит поражение и плен заканчивается[625].

Реконструкция Райта отличается от работ других ученых тем, что в ней английский исследователь задействует практически все ключевые наработки «Поиска…». Райт вслед за Вермешем и Сандерсом указывает на то, что реконструкцию образа исторического Иисуса следует проводить в традиционном иудейском контексте. Вслед за Швейцером, Сандерсом и Эрманом он указывает на то, что весть Иисуса по характеру была эсхатологичной. Однако в интерпретации эсхатологического учения Иисуса Райт однозначно расходится с этими авторами, в некоторой степени солидаризируясь с Перрином, Боргом, Тайсеном и Хорсли, доказывая, что эсхатологический язык Царства относился не к «иному миру», но к актуальной истории. Соглашаясь с ними в этом вопросе, Райт в других аспектах ведет с этими исследователями жесткую полемику. В отличие от Перрина и Борга, Райт доказывает, что Иисус действительно считал Себя центральной фигурой в грядущем Царстве, поэтому более позднее обожествление Иисуса Христа в ранней общине является прямым продолжением вести исторического Иисуса. В отличие от Тайсена и Хорсли (и отчасти Кроссана), Райт доказывает, что социальные, политические и экономические аспекты в учении и служении Иисуса следует интерпретировать лишь как органическую часть богословской, религиозной вести Иисуса о Царстве.