Похититель детей - [154]

Ранним утром у Лоренцо уже было достаточно информации, и он немедленно выслал поисковые отряды в районы, где раньше работал Энрико. Кроме того, он приказал немедленно вскрыть дно бассейнов в Каза Ласконе и Ла Роччиа.

Джианкарло Понтичини этой ночью спал слишком мало и плохо, и, соответственно, у него было скверное настроение. Он командовал четвертой поисковой группой и считал совершенно излишним еще раз прочесывать всю местность вокруг Валле Коронаты, Каза Винья, Иль Нидо и вокруг озера, поскольку они вчера каждую травинку на берегу озера осмотрели и спереди, и сзади, как непочтительно выразился Джианкарло. Иль Нидо, ко всему, был домом, окна и двери которого были замурованы еще несколько лет назад, так что туда не могла залезть ни куница, ни лисица. Джианкарло был охотником и хорошо знал эти места. Он был абсолютно уверен, что еще вчера заметил бы что-то необычное, если бы оно там было.

Джианкарло, который недолюбливал маресчиалло и поэтому критиковал и презирал каждое решение своего начальника, выступал за то, чтобы обыскать местность вокруг Сан Панкрацио. Лес там был намного гуще и лучше годился для укрытия. Тем более, что год назад они нашли там в машине влюбленную пару, которая совершила совместное самоубийство. Трупы обнаружили лишь на десятый день — так хорошо была спрятана машина в лощине за густыми зарослями. Джианкарло точно запомнил, где это было. На его взгляд, лучшего места, чтобы спрятаться с ребенком или устранить труп, просто не существовало.

Когда Джианкарло позвонил по мобильному маресчиалло и заявил ему, что считает поиски вокруг озера и в его окрестностях бессмысленными и что лучше обратить внимание на местность вокруг Сан Панкрацио, у маресчиалло, который тоже был переутомлен, полностью сдали нервы. Высоким срывающимся фальцетом он наорал на Джианкарло и заявил, что тот должен быть настолько любезен, чтобы выполнять его приказы, и к тому же так хорошо, как только можно, иначе он, маресчиалло, лично позаботится о том, чтобы Джианкарло перевели в Палермо. У него есть свои основания считать, что местность вокруг озера нужно еще раз обыскать, и баста.

Джианкарло покорился своей судьбе. Он знал, какими обширными связями обладал Лоренцо, а Палермо было последним местом, куда бы он хотел попасть. В его преклонные годы у Джианкарло не было ни малейшего желания еще и бороться с мафией.

Итак, люди Джианкарло обыскали Каза Винья, полуразрушенный и заброшенный дом, которым пользовались лишь раз в году, во время сбора урожая оливок. Кроме остатков оливок на полу и засохших сливок с острым перцем, окаменевшего хлеба и полбутылки вина, которое за это время превратилось в уксус, они не нашли ничего, что указывало бы на то, что за последние недели тут побывал хоть один человек.

Собаки обнюхивали дороги и кусты на крутом склоне за Каза Винья, вплоть до поворота на Каза Чингхале — поместья, окруженного забором и охраняемого собаками, где незаметно спрятаться было совершенно невозможно.

Затем поисковая группа повернула налево и стала медленно продвигаться в долину и к озеру.

Джианкарло взял свой мобильный телефон и позвонил жене.

— Приготовь что-нибудь повкуснее, — сказал он. — У меня стресс. Бессмысленные поиски действуют мне на нервы.

И он пошел за своими людьми и собаками, которые медленно приближались к Иль Нидо.

95

Ян во сне пытался просунуть руку через решетку, а злая ведьма грызла его указательный палец, отрыгивала ему в лицо и орала: «Ты, противный кусок дерьма, ты все еще слишком худой, все еще недостаточно жирный!»

Сколько еще недель и месяцев ему придется лежать здесь и ждать, пока придет злая ведьма и сожрет его? Он был согласен делать все, что требовала ведьма, он был готов есть и пить все подряд, но ничего не было. Только холод и темнота — такая, что он не мог даже рассмотреть свои пальцы. Как же ему разжиреть?

Когда он проснулся, то в полутьме увидел, что мужчина еще спит. Он едва решался дышать, чтобы не разбудить его. Его желудок свело, и его стало тошнить. Он не знал, кружится у него голова или нет, и больше не мог различить, где верх, а где низ.

Марайке и Беттина. Обе его мамы, их больше не было, они были мертвы, иначе бы уже давно забрали его отсюда, освободили из этой тюрьмы. Он был еще жив, но он был один, а это хуже, чем быть мертвым.

Он попытался выпрямиться, но ему это не удалось. Он не мог двигать ни руками, ни ногами. И сейчас он снова вспомнил почему. Мужчина, который был врачом, связал его и сделал ему операцию, потому что ему в попку влезла змея и въелась ему в живот.

— Как больно! — вскрикнул он и дернулся. И снова потерял сознание.

Энрико проснулся внезапно. Он молниеносно вскочил на ноги и сквозь трещину в стене посмотрел на улицу. Было уже светло. Он проспал драгоценное время, которое у него было.

В ярости он ударился головой об стену и взглянул на Яна, лежавшего на спине прямо у сырой стены. Его шея была вытянута, рот слегка приоткрыт, пальцы скрючены, как когти. Его веки дрожали, и он еле дышал.

Энрико инстинктивно чувствовал, что у него оставалось не так много времени, и лихорадочно соображал, что же делать. Бежать? Оставить Яна здесь? Попытаться убежать вместе с ним? Но куда? Если они ищут ребенка, то будут искать везде. Теперь он нигде не мог чувствовать себя в безопасности.