Под небом Италии - [54]

— Давай сначала пообедаем. А потом я отвезу тебя. Доступ публике запрещен, но мы скажем, что мы лучшие друзья исследователя. Это поможет нам проникнуть за ограждение.

Антония скорее делала вид, чем ела, и сразу после обеда они с Клео отправились в путь, к вящему неудовольствию миссис Норвуд.

— Клео, тебе не стоит ехать в такую жару, — ворчала она.

На раскопках толпилось множество людей, и Клео пришлось припарковаться гораздо дальше обычного места.

Часть бывшего дома Лучано была разрушена, но в основном строение сохранилось, хотя было видно, что оно держится на честном слове. Антония и Клео приблизились к группе людей, столпившихся у входа в тоннель, но ближе им подойти не удалось.

— Скажи кому-нибудь, что ты помощница Толбота, — приказала Клео. — Ты говоришь по-итальянски лучше меня.

Антония разыскала синьора Ломбарди, директора музея, которому в свое время представил ее Толбот.

В ответ на просьбу тот покачал головой.

— Может, вы подождете разрешения синьора Толбота?

— Конечно. Но не могли бы вы ему передать, что мы здесь? Наши имена Антония и Клео.

Он улыбнулся и обещал помочь. Когда Антония вернулась к Клео, та разговаривала со Стефано.

— Говорят, можно будет пройти позже, когда разрешит Толбот, — сообщила Антония.

Стефано порылся в кармане куртки и вытащил конверт с фотографиями.

— Дом Лучано. Помните?

— Да. Он сделал их в тот раз, когда я приезжала навестить его семью, — пробормотала Антония, вспомнив, как взбесился Толбот, увидев ее там.

— Видите? Гвидо, Мартина, вы, Эмилия, я? — оживленно тыкал Стефано пальцем в фотографии.

Клео рассматривала снимки.

— М-м, — пробормотала она и тихонько присвистнула. — Не знала, что у тебя столько знакомых, Тони. Ты лучше не показывай Толботу фотографии. О, а здесь ты со Стефано вдвоем. Спрячь ее!

— Невозможно, — ухмыльнулся Стефано. — Лучано уже показывал их боссу.

— И что сказал босс? — осведомилась Клео.

— Ему не понравилось видеть синьорину Антонию среди нас, — пожал плечами Стефано.

Антония решила сделать хорошую мину при плохой игре. Она просто рассмеялась:

— Толботу все отлично известно. Он проезжал мимо дома, когда мы танцевали как сумасшедшие.

Она вернула снимки Стефано. Была некая ирония в том, что ей так хотелось подарить Лучано фотоаппарат, которым в конце концов — вот насмешка судьбы — мальчик сделал снимки, поставившие ее в дурацкое положение.

Рядом с тоннелем показался какой-то человек. Он махал руками, и Антония присоединилась к толпе репортеров и фотографов.

Появился Толбот. Его лицо и светлые волосы были перепачканы землей, а на щеках темнела недельная щетина. Казалось, от усталости он едва держится на ногах. Но, заметив Антонию, археолог слабо улыбнулся и сделал ей знак подойти.

— Я узнала о твоем открытии, — объяснила девушка. — Я не могла не приехать.

Он едва заметно улыбнулся:

— Ты мне очень помогла на начальном этапе, когда фотоснимков было недостаточно, но теперь мы почти у цели.

Его тон обжег, словно удар хлыстом, и Антония отвернулась, чтобы Толбот не заметил ее трясущихся губ.

Толбота окружили какие-то люди, засыпавшие его вопросами. Наконец он прекратил расспросы, пообещав сообщить всю информацию, когда настанет момент. Затем, к изумлению Антонии, он вновь подошел к ней:

— Надень каску и пошли с нами, если хочешь что-то увидеть.

Один из рабочих протянул ей каску, и хотя она была страшно велика, все же хоть какая-то защита. Антония оделась в темные брюки-стрейч и хлопчатобумажную рубашку, поскольку надеялась, что ей удастся попасть в тоннель.

Несколько электрических лампочек, работавших от небольшого генератора, были вмонтированы в потолок подвала под домом Лучано. Совсем недалеко от входа в тоннель начинался крутой спуск.

— Раньше здесь была лестница, — крикнул Толбот. Он возглавлял процессию, и его голос грохотал и перекатывался по некоему подобию пещеры.

Антония испытала приступ страха при мысли о том, что они сейчас находятся под самым холмом, а над их головами лежат тысячи тонн горной породы. Спуск постепенно стал более пологим, и ей пришлось немного пригнуться, чтобы не задеть каской за неровный потолок.

Они попали в узкий тоннель, где ей пришлось протискиваться боком, пробираясь мимо выступающих каменных уступов. Наконец, когда у нее закружилась голова и мучительно захотелось лечь и отдохнуть, девушка услышала грохочущий голос Толбота, который возвещал о том, что он достиг входа в гробницу.

Фоторепортер пытался снимать в ограниченном пространстве, а маленький и более проворный, чем его шеф, синьор Ломбарди, слишком тучный и потому с трудом пробирающийся по подземным лабиринтам, первым добрался до гробницы и уже делал в блокноте заметки, засыпая Толбота вопросами.

Антония прислонилась к стене, испытывая благоговение при мысли, что сейчас, возможно, увидит маленькую комнату, в которой никто не бывал вот уже две с половиной тысячи лет.

Вход в гробницу когда-то преграждала бронзовая решетка, которая теперь была снята и поднята наверх, где ее должны были осторожно почистить, прежде чем установить на прежнее место.

Теперь Толбот и его спутники стояли в потайной комнате, где нашел упокоение какой-то высокопоставленный вельможа, возможно этрусский, живший в третьем или четвертом веке до нашей эры.