Почему у женщин при социализме секс лучше - [50]
Удаление социалистических идей из серьезного политического дискурса на протяжении большей части моей жизни не было случайностью. Оно стало ценой победы Запада в холодной войне. Итак, коммунизм был убит, а вместе с ним любое обсуждение социализма и марксизма. Таким был мир моего детства и отрочества, полный прогрессистов из правящей верхушки – агрессивных центристов и консерваторов, желавших обеспечить капиталу привилегии. Вспомните безоглядную экспансию так называемой свободной торговли или бесчеловечный военно-промышленный комплекс. Бóльшую часть жизни мне было бы очень сложно дать определение капитализму, потому что в новостях и в учебниках никакие другие способы организации экономики в принципе не признавались. Я не знала, что альтернатива возможна[157].
Мид утверждала, что миллениалы принимают социализм, потому что «устали от мира неравенства, который получили в наследство». Прошло ровно шесть месяцев, и редактор Nation Сара Леонард продолжила поднятую Мид тему в своей статье для The New York Times «Почему так много молодых избирателей голосуют за пожилых социалистов?». Размышляя о популярности пожилых белых мужчин, например Берни Сандерса в Соединенных Штатах и Джереми Корбина в Британии, Леонард утверждала, что растущая поддержка социализма миллениалами связана не столько с неизбежным радикализмом юности, сколько с неспособностью традиционных партий обуздать худшие перегибы капитализма: «Наша политика сформирована эпохой финансового кризиса и пособничества правительства. С 2008 г. мы особенно часто видим, как корпорации отнимают у наших семей дома, спекулируют нашими долгами за медобслуживание и лишают нас работы. Мы наблюдали, как правительства идут на самую бесчеловечную жестокость, чтобы потрафить банкирам. Капиталисты делают это ради прибыли, а прибыль вкладывают в наши политические партии. Для многих из нас капитализм – источник страха, а не гордости, и наш враг находится на Уолл-стрит и в лондонском Сити»[158].
Для политиков-республиканцев и их богатых сторонников чувства, выраженные Мид и Леонард, двумя молодыми женщинами левых взглядов, несут реальную угрозу. На выборах 2016 г. избиратели-миллениалы и представители поколения Х впервые превысили число беби-бумеров. К выборам 2020 г. миллениалы получат огромное влияние на исход голосования, если придут на избирательные пункты. В демографическом отношении их поколение более многочисленно, чем поколение Х, и дополнительно увеличится за счет иммигрантов. Для власть имущих республиканцев, стремящихся к отмене государственного контроля и снижению налогов для богатых, растущие ряды молодых избирателей представляют реальную угрозу. Согласно отчету Исследовательского центра Пью от июля 2017 г., избиратели-миллениалы намного более, чем их родители или деды, склонны относить себя к демократам или к внепартийным с демократическим уклоном[159].
Растущее влияние молодых избирателей означает, что, если они придут голосовать, реальные изменения станут возможны. Я не сомневаюсь, что консерваторы сделают все, чтобы подавить явку избирателей и демонизировать каждого, кто выступает за перераспределение доходов и регулирование рынка или за любые формы государственной собственности. Однако люди, вдохновленные идеалами социализма, не должны позволить сбить себя россказнями об ужасах прошлого. Слишком долго история государственного социализма XX в. служила дубиной для прекращения любых споров о том, возможно ли стряхнуть пыль с социалистических теорий и применить их в XXI в. Разумеется, нельзя игнорировать ошибки XX в., и честное обсуждение этого прошлого должно стать заметной частью общей интеллектуальной культуры. Хотя правительства некоторых восточноевропейских стран сейчас пытаются законодательно закрепить определенную версию прошлого, социальный прогресс требует всестороннего понимания того, как и кем обретается историческая правда.
В сущности, так называемое правительство не является дурным или хорошим само по себе. Это сосуд, наполняемый теми, в чьи руки он попал в конкретный момент времени. Отсюда выражение «корабль государства». Возьму также на себя смелость предположить, что и так называемый рынок не хорош и не плох – это лишь средство, которое может быть использовано людьми, считающими, что оно послужит их интересам. Сегодня рынок – инструмент, которым пользуются сверхбогатые, чтобы увеличивать свое богатство, покупать влияние и власть над правительством. Несмотря на то что мы каждые четыре года выбираем президента, реальная политическая власть сконцентрирована в руках сверхбогачей, и наше правительство угождает им, делая вид, что представляет интересы людей, как когда-то социалистические правительства Восточной Европы служили диктаторам и номенклатурной элите, прикидываясь поборниками интересов народа.
