По ту сторону - [32]

Интернет вновь вернулся в дом и принес с собой утраченное спокойствие. В поисковой строке Даррен ввел название труппы и нажал на «поиск». Первая предложенная на странице ссылка привела его на довольно сомнительного вида сайт. Даже для неискушенной публики он показался бы абсолютно топорно сделанным. «Наверное, это все концептуальность», — подумал Даррен. Полезной информации оказалось ничтожно мало — в основном посетителю сайта предлагали полюбоваться на весьма расплывчатые фотографии, якобы отражающие замысел того или иного вечера. Также, на отдельной странице красовались имена участников каждого из таких представлений. Но только имена. Фамилий не было. Даррена подобная скрытность сначала смутила, а затем и вовсе разозлила. Что они там все, от ЦРУ прячутся? Но потом он вспомнил, что и сам давно уже подписывает свои работы двумя буквами — своими инициалами. Он не сразу решил, стоит ли ему изменить свой подход или отношение к этим непризнанным талантам, и отложил решение данной дилеммы до вечера. А пока он продолжал попытки выяснить, чего же ему ждать от их «перфоманса». Но на сайте на этот счет ничего не было. Только место и время новой встречи.

Даррен покинул сайт, но поиски не оставил. Немногочисленные записи в социальных сетях, оставленные в основном такими же далекими от этого мира дилетантами, как он сам, и еще более немногочисленные и краткие упоминания в СМИ, подтвердили самые страшные опасения Даррена: его ожидало искусство «не для всех». А он не хотел искусство не для всех, он хотел драму и хeппи-энды. Но хеппи-эндов, сегодня вечером, кажется, не ожидалось. Лучше, чем ничего, однако.

* * *

Ровно в 19:30 Дарен стоял в назначенном месте, расположенном в самом центре города, и озирался по сторонам в поиске возможных вариантов пристанища страждущих артистов. Другими словами, он пытался понять, какое из этих неподходящих зданий не подходит под театр меньше остальных. Все вокруг горело непотухающими огнями: фонари, огни витрин и работающих допоздна заведений (в одном из таких они наверняка окажутся в конце вечера), а также гирлянды, развешанные по фасадам зданий и деревьям в сквере через дорогу. Город и не думал засыпать, напротив — он только очнулся после долгого дневного забвения, нападавшего на него ежедневно, пока его обитатели трудились в высоких блестящих зданиях, и временно забывали о нем. И вот они наконец встретились. Счастливые лица парами или группами проплывали, проходили, пробегали мимо и исчезали в переливе огней улиц или за дверями шумных кофеин. Попадались в общей массе и одинокие лица, возмущенно продирающиеся сквозь толпу, или растерянные, как и сам Даррен, они стояли на маленьких островках света, рядом с каким-нибудь ориентиром и высматривали в толпе другие, чаще всего взволнованные и порой такие же слегка растерянные лица. А потом два лица находили друг друга и переставали быть растерянными. Лица здоровались — каждая пара на свой, особый манер — и удалялись вместе с остальными.

Даррен посмотрел на круглый циферблат часов, висевших на одном из фонарных столбов. 19:38. Он почувствовал, что, возможно, нетрадиционное искусство ему ближе, чем ему того хотелось бы. По крайней мере, здесь им обоим не было места. От мельтешения лиц, хаотичного движения вокруг и переизбытка чужих чувств в условиях временной изоляции от их мира Даррен почувствовал первые симптомы тревожности. Кажется, что тревога витает в воздухе, ведь нарастает она постепенно, с каждым вдохом, и чем глубже вдыхаешь, тем дальше она распространяется по телу. Чтобы избавиться от тревоги, ее нужно выдохнуть. Даррен выдохнул и быстро огляделся, чтобы проверить, не передалась ли она кому-то другому. Он не заметил никаких изменений в окружающих людях. Наверное, они дышат иначе. Или это просто он помещен в пузырь зараженного воздуха. Тогда он выдохнул еще раз, громко, но не достаточно, чтобы быть замеченным в уличном гаме. В груди неприятно заскулило. На выдохе он почувствовал, как ему на плечо легла рука, одновременно перед ним появилось смеющееся лицо Мэри:

— Ты о чем задумался? — пузырь лопнул. Стоило в него войти посторонним, как вся тревога сдулась. Теперь нужно было как можно скорее стряхнуть с себя озабоченный вид и придумать правдоподобное объяснение.

— О своем головокружительном успехе, как обычно, — пошутил он. И как в каждой шутке, в ней была своя доля правды: головокружение он испытывал.

— О, узнаю старого друга, — рассмеялся Пол. Вид у него был крайне взволнованный. — Ну что, пошли? Вечер обещает быть… — он задумчиво посмотрел в пустоту, будто пытаясь выудить из нее нужное слово, — незабываемым! — провозгласил он наконец победным тоном.

— Ну пошли… — Даррен изо всех сил изображал энтузиазм и заинтересованность, но тоска начала охватывать его при одной только мысли о творческих скитаниях, свидетелем и жертвой которых ему предстояло стать этим вечером. И что за выражение такое? «Обещает быть незабываемым!» Кто так разговаривает вообще? Даррен недовольно посмотрел на друга, который, энергично что-то рассказывая, уводил их с Мэри вдаль от городского шума.