Плохой фэн-шуй - [4]

— Есть, товарищ полковник! Можно идти? Мне ещё в ресторан сегодня, танцовщиц опросить надо.

— Идите. И возвращайтесь с результатом. Завтра отчитаетесь.

Третий час он сидел на втором этаже ресторана, в комнате для танцовщиц, и методично, одну за другой, допрашивал девушек, показывая им фотографию потерпевшего. Но никто не видел этого человека. Капитан был уже уверен, что здесь ему ничего не светит, когда последняя из них, Лена, на вопрос: «Не было ли в тот вечер чего-то необычного или подозрительного?» — ответила: «Было».

Мазуркин оживился:

— И что — необычное? Расскажите подробнее.

— Нас попросили выйти на сцену на сорок минут раньше. Прибежал взволнованный администратор и сказал, что публика нервничает и требует нашего выхода. Но я заметила: если кто и нервничал, так только он. Когда я возвращалась переодеваться после первого номера, впервые в жизни увидела его курящим. Удивилась и сказала ему, что не знала, что он курит. А он ответил, что на работе обычно не курит. Это было тоже необычно. Значит, случилось что-то такое, если он пошёл против своих правил.

— Совершенно верно, я с вами согласен. Вы очень наблюдательная и разумная девушка, — похвалил Алексей Дмитриевич. — Что ещё можете добавить к своему рассказу?

— Это всё. Не считая одной мелочи… Не знаю, правда, имеет ли она какое-то значение для вас?

Девушка заволновалась в нерешительности, стоит ли продолжать.

— Говорите, говорите, — поощрил её капитан. — Для нас всё имеет значение, в нашем деле мелочей нет.

— Вот посмотрите сюда.

Лена наклонилась и подняла шлейф своего белого платья. На самом краю виднелось засохшее бурое пятнышко, похожее на кровь.

— Платье тогда висело вот здесь, на входе. Когда Геннадий Семёнович вошёл и остановился рядом с ним, то нечаянно наступил на краешек. Тогда, в спешке, я не обратила внимания, а потом, когда снимала его с себя, заметила: этого пятна раньше не было.

— Я могу взять ваше платье на время? — решительно встал со стула Мазуркин.

— Не знаю, — неуверенно протянула Лена. — Мне оно завтра к десяти понадобится.

— У вас оно будет к девяти, — твёрдо пообещал капитан. — А вы помните, Лена, какие туфли были в тот вечер на вашем администраторе?

— Как всегда, коричневые, под костюм. Он обычно в них по залу ходит. Но приезжает на работу в других. Здесь переодевает и костюм, и обувь.

— Где он переодевается?

— В своём кабинете, наверное. Где же ему ещё переодеваться?

— Леночка, я забираю ваше платье и завтра вам его верну. А пока попрошу никому не рассказывать о нашем с вами разговоре. Договорились?

— Договорились.

Прощаясь, Мазуркин крепко пожал ей руку. «Славная девчушка, — подумал он. — Если бы не эти дела, обязательно бы познакомился поближе. Какие губки! Прелесть! А как разумна и наблюдательна… Вот бы все свидетели были такими! Мечта!»

Он сложил платье в полимерный пакет, опечатал и отнёс в машину. Затем, вернувшись в ресторан, направился прямо в кабинет администратора. Постучав для приличия, но не дожидаясь разрешения войти, решительно открыл дверь.

— Мне необходимо изъять вашу обувь для экспертизы, — с ходу заявил он перепуганному администратору.

— Почему именно мою? Вы меня в чём-то подозреваете? — подскочил со своего места Геннадий Семёнович, изменившись в лице.

— Моя работа — подозревать всех. И вас в том числе.

— Но я не могу вам отдать их сейчас. Это моя спецодежда.

— Вы постоянно носите эти туфли? Они у вас одни?

— В ресторане ношу только их.

— Хорошо, давайте сделаем по-другому. Вы снимете туфли, а я сейчас вызову эксперта, и он при вас произведёт с них смывы.

— Какие смывы? Для чего? — не понял администратор.

— Уважаемый Геннадий Семёнович, я выполняю свою работу и не обязан вам отчитываться, что и для чего я намерен делать. Если вы против смывов, я произведу изъятие вашей обуви. Не вынуждайте меня применять силу.

Капитан остановился напротив администратора в выжидательной позе. Желваки на его скулах заметно заходили, и без того неприветливый взгляд сделался ледяным, а серые глаза блеснули сталью.

— Да, пожалуйста. Не надо сюда экспертов. К чему этот цирк в ресторане? — сдался администратор, присел на стул и стал поспешно стягивать с ног обувь.

Дрожащими руками он протянул пару Мазуркину.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо произнёс капитан, достал из кармана еще один полимерный пакет, положил обувь внутрь и опечатал его. — До завтра, Геннадий Семёнович, — бодро произнёс он и вышел.

Администратор от страха забыл попрощаться. «Что я наделал? Что со мной будет?» — в панике думал он, не двинувшись с места и растерянно глядя на сбившиеся на ступни носки.

Экспертиза дала положительный результат: кровь на платье танцовщицы Лены совпадала с кровью на обуви администратора и, что самое приятное для оперативников, была кровью пострадавшего, который находился в коме и лежал в отдельной дорогой палате областной больницы.

— Новогодний сюрприз! — радостно потирая руки, сказал Мазуркин следователю. — Наш славный администратор сам признался, что ходит в этих туфлях исключительно в зале. Значит, преступление произошло в ресторане! Что будем делать?

— Будем вызывать и закрывать на семьдесят два часа. Думаю, у нас достаточно вещественных доказательств, чтобы вытащить из него признание.