Плохой фэн-шуй - [3]
— Валера, да ты что? Может, он дышит последние минуты, и от нас с тобой зависит, будет он жить или нет. А ты предлагаешь мимо пройти и забыть!
— О, деточка! — возвёл свои ясные холодно-голубые глаза к небу и шмыгнул покрасневшим носом Валера. — Ты — целина, с тобой надо ещё работать и работать! Я не смею брать на себя роль спасителя. А если он лежит здесь бездыханный, так это исключительно благодаря своим прежним поступкам или неправильным взглядам на жизнь. Как говорится, рука возмездия настигла его, и по делам его ему воздалось, — изрек философ-самоучка.
— Валера, вот почему мы пошли сегодня этой дорогой, а не поехали домой на такси? Ты не думаешь, что нас послали его спасти? Могло такое быть? — спросила Наталья, заглядывая в глаза своему «гуру» и не забывая при этом кокетливо моргать, взмахивая своими неестественно большими, как крылья бабочки, ресницами.
— Возможно, — без оптимизма произнёс Валера и, поёжившись от утренней морозной свежести, подтянул повыше, на подбородок, тёплый шарф, обмотанный вокруг тонкой шеи.
— То-то же! Я звоню!
Наталья решительно достала из сумочки мобильный телефон. Опустив глаза, она сосредоточенно нажимала на кнопки, и Валера снова вяло пошутил:
— Наташ, у тебя веки не надорвутся от тяжести? Глянь в зеркало — как покраснели и опухли.
— Опять ты за своё! — обиделась девушка и отвернулась, пряча блеснувшие слёзы.
— Натка, не плачь. Ресницы береги, а то отклеятся, — хихикнул Валера.
Ему было не по себе, но он старался держаться героем, ведь на него смотрела девушка, для которой он был кумиром с детства.
Через два дня Геннадий Семёнович, придя на работу, застал в зале ресторана двух сотрудников уголовного розыска.
Старший оперуполномоченный Мазуркин Алексей Дмитриевич, увидевши входящего в зал администратора, очень обрадовался и сделал шаг навстречу.
— Нам бы хотелось задать вам несколько вопросов, — бодро произнёс он, представившись.
У Геннадия Семёновича сердце «провалилось в пятки». Он растерянно оглянулся, ища глазами Петровича. Тот сидел у крайнего столика и о чём-то спокойно беседовал со вторым сотрудником. Они встретились взглядами, и Петрович отметил про себя, что администратор не обрадовался визиту работников милиции.
«А может, он сам клиента грохнул? — подумал старик. — Странно, что ему приспичило именно в это время пойти помочиться. Нет чтоб часом раньше или позже. А я ему пособником стал невольным. Вот старый дурень! Ежели что, вместе будем на нарах париться. Сокрытие — это ж то же соучастие получается! Нет, я ничего не видел, ничего не слышал. Только бы он сам не раскололся! Вон как занервничал! Молодой ещё, балбес. Я и не в таких передрягах побывал, при КГБ поработал, всякое повидал. Куда ему до меня? Сопляк!» — с презрением отвернулся Фёдор Петрович и обратился к милиционеру:
— Так говорите, у нас товарищ до этого отдыхал. А их тут, знаете, сколько было? Двести посадочных мест, и все были заняты. За каждым не уследишь. Может, и видел его два дня назад, а может, и неделю. Разве упомнишь. Это тех, кто каждый день обедать заходят, я узнал бы сразу, а остальные — все как один солидные, важные, но на одно лицо, — никого не помню. Так что ничего добавить к сказанному не могу, — закончил Петрович.
— Ну что ж, спасибо и за это, — ответил милиционер.
— А вам вопросик можно? — спросил Петрович. — Помнится, в тот вечер День милиции отмечали ваши коллеги. Так этот товарищ — тоже милиционер?
— К счастью, нет. Он был приглашённым гостем.
— Ну и хорошо, ну и слава Богу, — обрадованно произнёс Петрович. — А то умереть в свой профессиональный праздник было бы грустно.
— А в будние дни, по-вашему, умирать веселей? — озадаченно спросил оперативник. — И разве я сказал, что он умер? Откуда у вас такая информация? — внимательно вглядываясь в лицо швейцара, осведомился он.
— Сам догадался. Вы же сказали, нашли его с пробитой головой. Вот я и решил, что с пробитой головой человек — не жилец, — выкрутился Петрович.
«Ох, и дёрнул меня чёрт за язык! — подумал он. — Сам себя под статью подвожу, дубина. Он ведь точно сказал, что нашли потерпевшего, а не мертвеца».
— Ладно, — сказал оперативник, делая вид, что поверил. — Я ещё хотел бы поговорить с вашими официантами и танцовщицами. Когда они приходят на работу?
— Официанты почти все уже здесь, а девочек сегодня не будет. Вот завтра — милости просим. К девяти вечера все в сборе, обычно к десяти выходят на сцену. Вы, если хотите со всеми побеседовать, приходите пораньше, чтобы не задерживать их выход, — подобострастно советовал Петрович.
На душе у него было неспокойно после неудачной беседы с опером. «Старею!» — в сердцах подумал он.
Совещание затянулось допоздна.
— Что у вас, Алексей Дмитриевич, чем порадуете? — обратился начальник криминальной милиции к капитану Мазуркину.
— Пока нечем порадовать. Сами знаете, двести человек только наших придётся опросить, да ещё весь коллектив ресторана. Похоже, сухарь навис.
— Это вы бросьте, Мазуркин! Никаких сухарей в конце года! Нечего мне показатели портить. Работайте лучше! Столько людей вокруг было. Не может быть, чтобы никто ничего не видел!
Собираясь в очередной раз на отдых в Анталию, — жена депутата Верховной Рады Оксана Вербицкая не могла предположить, что её ожидает по возвращении домой. Ей звонит шантажист и предлагает выкупить видеозапись прошлого отпуска. И Оксана пока не догадывается, что это не просто разовая расплата за сладостно проведённые дни с молодым турком, а мучительная отработка кармического долга за те несчастья, что она принесла людям в прошлом.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Эльвира уже в семь лет восстала против обычая одеваться одинаково и всячески подчеркивала свою индивидуальность. А уверенность в том, что сестра должна исчезнуть и Эльвира останется, наконец, одна, без глупой копии, которая оскорбляла ее своим существованием, пришла давно, еще при жизни их легендарного деда. Им было лет по шесть, когда Севиль заболела ветрянкой. Дед забрал Эльвиру к себе и отвлекал беспокойную шалунью героическими рассказами о войне. Дед и его брат-близнец попали на фронт безусыми юнцами за год до победы.
Жила-была на свете корова. Звали её Серафима. У неё были большие добрые глаза и большое сердце. Всё остальное было, как у всех коров. Так повелось практически с младых копыт – Серафима не могла говорить слово «нет», и поэтому у неё было много друзей. Когда друзьям нужна была помощь, они шли к Серафиме. Всегда знали, что корова снимет с копыт единственные сабо или модную футболку, если подруге именно это позарез нужно…
В дверь позвонили, и я сразу понял, что это за мной. Сердце учащённо забилось, я отошёл в дальний угол, чтобы подольше оставаться незамеченным. Мне хотелось выиграть время и лучше разглядеть ИХ…
Марина Ковалевская выходит замуж за сына руководителя химической лаборатории института, в которой сама работает. Со свекровью и начальницей по кличке Ильзе Кох, отношения напряжённые. На корпоративном вечере, в честь Ильзе, уходящей на пенсию, случается трагедия – отравлен сын виновницы торжества и подозрения падают на Марину. Марине предстоит пройти не лёгкий путь перезагрузки и начать жить заново. На этом пути она повстречается со своей сестрой по отцу – Ликой. Дизайнеру и топ-менеджер успешной фирмы Лике, экстрасенс Никник предсказал, что встретит она своего рыцаря в Европе, в какой-то тёплой стране, похоже, в Италии.
Когда к следователю Бурову обращается студентка юрфака с просьбой возобновить дело Рубцова, её отчима, он соглашается неохотно: слишком всё очевидно. Пять лет назад в загородном пансионате скоропостижно скончался главный ревизор фирмы «Донатор» Игорь Матвеевич Ларичев. Некоторые обстоятельства позволяли предполагать, что речь шла об убийстве. Главный подозреваемый бухгалтер Рубцов умирает буквально перед самым своим арестом — повесился в душевой пансионата. Все улики были налицо, и дело быстро закрыли. Однако в процессе нового расследования всплывают новые улики, и следователю Бурову вместе с юной помощницей предстоит выяснить, какие доказательства — подлинные, имело ли место убийство и кто настоящий преступник.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Думала ли я, отправляясь в языковую школу в Лондон, что эта поездка раз и на всегда изменит мою жизнь? Но назад дороги нет, и что будет дальше — смогу решить только я сама.
Раскрытие преступления через много лет. Через множество сомнений и подозрений пришлось пройти героям, прежде чем они нашли истину.
Влекомов, сотрудник оборонного НИИ, посещает бывшую супругу с намерением вкусно поесть и немного выпить. Выясняется, что бывшая увлеклась идеей быстрого обогащения путем призовой торговли. Пытаясь её образумить, Влекомов сам впутывается в сомнительное дело, собирая компромат на организаторов.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.