Племя вихреногих-3 - [14]
— Прекрати! Ты ему сейчас руку сломаешь! — заорал он изо всех сил.
Акмай вздрогнул, взглянул на него — взгляд у него был совершенно дикий — но руку Хорга всё же отпустил. Она безвольно упала, словно плеть, а сам Хорг уткнулся лицом в землю, подвывая от боли.
— Он меня во сне хотел зарезать, гад! — Акмай быстро нагнулся и поднял с земли каменный нож. Неказистый, с обмотанной обрывком шкуры рукоятью, но вполне пригодный для совершения злодейства. — Хорошо, что сплю я чутко.
Началось в колхозе утро, мрачно подумал Димка, оглядывая собиравшихся вокруг ребят. Нечего и говорить, что дикий вопль Хорга перебудил весь лагерь — те, кто ещё не вскочили, сидели на земле, ошалело крутя головами. Кое-кто спросонья похватал оружие. Мекали и блеяли разбуженные скоты. Некоторые девчонки от испуга ухватились друг за друга. Утро кретинской казни, вновь мрачно подумал Димка. Он чувствовал, что заснуть уже не сможет — да вообще-то уже и пора было вставать, путь сам себя не пройдет…
Неспешно подошел Вайми, держа в руке сделанный буквально на ходу лук — без стрелы и без тетивы даже, помахивая им так, словно раздумывал, не треснуть ли кого тут по лбу. Сонно взглянул на творящееся безобразие — и душераздирающе зевнул, жмурясь так, что на его лице остался, казалось, лишь разинутый во всю ширину рот — с отчетливо различимыми клыками и Димку вдруг передернуло. Свободной рукой Вайми отбрасывал с лица свои лохмы, из-за чего его голова показалась едва ли не в два раза длиннее, чем на самом деле, и это напомнило мальчишке что-то совсем уже жуткое из сна — но вот что, он никак не мог вспомнить…
Вайми с отчетливым стуком захлопнул рот и вновь воззрился на лежащего на земле Хорга. Сонная его физия по-прежнему не отражала ничего, словно просыпаться по утрам от истошных воплей для него самое обычное дело…
— Ну, и что нам с ним делать? — спросил возникший рядом Борька.
— Прикончить, да и весь сказ, — Акмай, нагнувшись, поднял с земли своё копьё. Держал он его так, словно готов был всадить остриё между лопаток лежащему. — Это Йорд Шелл, самый из них, гадов, вредный. Это он меня в рабство к Хорунам сдал.
— А ты, верно, не забывал ему об этом напоминать? — Димка вновь посмотрел на лежащего. На голой спине его отчетливо виднелись синяки. И уже подживающие и вполне ещё свежие. И верно были они не только на спине…
— Ну да, что-то типа того, — Акмай ухмыльнулся, но всё же опустил копьё.
— Так, — Димка по привычке сунул большие пальцы за ремень штанов, но вспомнил, что на нем лишь плавки и смутился. — Ты руку ему вывихнул, — буркнул он, краснея. Здесь собралась уже масса девчонок — и многие откровенно глазели на него. — Думаю, он уже достаточно наказан. И да, — он повысил голос. — Бить пленников никто не будет. Если они сами не нарываются, — добавил он всё же и обвел взглядом лица собравшихся. Чего-то тут явно не хватало…
Вернее, кого-то. Стоило случиться хотя бы небольшой сваре — и тут же, как из-под земли, появлялся Турени и глазел на неё с жадным любопытством. Сейчас же его тут не было. А уж такое зрелище он точно не пропустил бы…
— Где Турени? — спросил Димка.
Все заозирались, потом заговорили друг с другом. Всего через минуту оказалось, что Турени вообще нет в лагере.
— Он в кусты ночью пошел, — буркнул один из Волков, назначенных этой ночью в часовые. — И не вернулся.
— Что ж ты тревогу не поднял, чучело? — хмуро спросил Димка. — Тебя зачем поставили вообще?
— Да ну этого Турени! — буркнул парень, опуская всё же глаза. — Одна вонь от него. Решил свалить — туда и дорога.
Димка вздохнул. Он-то очень сомневался, что Турени, как бы ему не было противно общество бывших рабов, решил вдруг ни с того, ни с сего убежать в этот жуткий лес. Да ещё ночью и безо всего! А если б на него в кустах напал какой зверь, истошный визг Турени перебудил бы весь лагерь. Уж в этом-то Димка не сомневался. Значит…
— Демон унес, — стоявший рядом Юрка хихикнул.
Но Димке это совсем не казалось смешным.
Наскоро позавтракав, отряд пустился в путь. Запасы еды уже подходили к концу и под нож пришлось пустить уведенную из Безвозвратного Города живность. Кое-какое навьюченное на неё барахло пришлось попросту бросить, но об этом никто особенно не сожалел. Всем — и Волкам, и бывшим рабам, и даже пленным Хоргам не терпелось убраться из этого проклятого леса, где сквозь шум листвы ещё пробивались порой замогильные стоны Червя. Путь, к счастью, подходил к концу. Уже этим вечером они могли выбраться из леса — если поднажмут. И каждый в отряде был преисполнен мрачной решимости выбраться в степь до темноты. Подгонять никого не приходилось и Димка был этому рад…
Быть царем наверное здорово, иногда думал он, — но во дворце. А в походе, когда всё время мечешься туда-сюда, глядя, не отстал ли кто, гасишь всё время дурацкие ссоры, следишь, наконец, все ли вымыли руки перед едой (здесь, в этом царстве заразы, забвение этого смешного дома обычая могло запросто привести к смерти) — здесь это сплошное беспокойство и никакого удовольствия…
Глядя то по сторонам, то под ноги, Димка всё время вздыхал. По мере их продвижения на восток лес становился всё гуще и непроницаемее, словно собирал все силы для того, чтобы остановить, погубить наглых людишек, посмевших ускользнуть от его власти. На душе было неспокойно, мысли об услышанном от демона уже против воли бродили в голове, навевая отчаяние и безнадежность. Но постепенно, когда он час за часом брел под зелеными сводами, в его душе воцарился сонный, лесной покой.
О величайшей войне. Реки движутся вспять, Три часа до прорыва из Нижних миров. Дан приказ отступать, В штабе жгут документы несбывшихся снов. Твердь земная дрожит под ногой, Древо мира кренится, как башенный кран. Звезды гаснут одна за другой — Это орды Магогов идут на таран…
Чего не сотворишь со скуки. Даже вот такую игрушку, запретную, но забавную: маленький плоский мир, почти как настоящий, населённый живыми куклами, почти разумными. Правда, эти красивые создания ленивы и нелюбопытны, одичали до каменного века и стремительно вымирают — а чего ещё ждать от кукол?.. Гений — всегда нежданное диво. Лохматый дикарь в неукротимой жажде познания сокрушит все табу, обратит поражение в победу и падение — во взлёт, и расправит крылья, взломав скорлупу игрушечного мира, и взглянет в глаза своему создателю (Аннотация Марии Ровной).
1001-я история про попаданцев — детская такая книжка о том, как отряд пионеров (из СССР образца 1972 года) попал в первобытный мир и поставил весь этот мир на уши (что, собственно, уже понятно из названия:)
Четвертая, заключительная часть цикла про пионеров-попаданцев. Маахисы и их соседи созданы совместно с Викарти Анатрой.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.