Письма о демонологии и колдовстве - [75]

Пьевакет, Камушек-в-короне, Мешок-с-сахаром, Вестник, Уксусный Том и Гризелл Гридигут. Вульгарность эпитетов показывает, что в поддержку своим бесстыжим фантазиям Хопкинс призвал ограниченное воображение. Дьявол, который повелевал богинями судьбы, любил передразнивать обряды христианской церкви; он крестил ведьм их собственной кровью от своего имени. Высокомерная Маргарет Уилсон, которая не удержалась и дала сдачи самому Сатане, получила прозвище Подбери-на-ветру, ее подружка Бесси Уилсон стала Брошенная-на-току, Элспет Ниш — Лысой Бесс, Бесси Хей — Ловкая-и-Смелая, а Джейн Майртен, девушка ковена, — Хлоп-в-канаву.

Как уже упоминалось, Изобель Гоуди приняла на себя и своих сестер обвинение в причинении смерти нескольким людям, убитым стрелами эльфов, — эти люди не перекрестились, когда ведьмы проносились над ними. Сама она осмелилась выстрелить по помещику Парку, когда тот ехал на лошади через брод, но промахнулась; возможно, на нее повлияла проточная вода, за что она благодарит Бога в своем признании и добавляет, что в тот миг получила нахлобучку от Бесси Хей за свою неловкость. Ведьмы также обратили внимание на маленьких сыновей этого джентльмена (полагаю, речь о хорошо известной семье Гордона Парка) и изнуряли их болезнями, наведенными с помощью заклинаний. Читая заклинания, они одновременно расставляли перед огнем фигурки своих жертв, сделанные из глины, смешанной с клеем; заклинания звучали так:

Ставим воду на столы,

Чтобы порчу навести;

Ставим воду на столы,

Чтобы изнутри спалить.

Таково было признание Изабель Гоуди, сделанное добровольно, без какого-либо принуждения, юридически подтвержденное подписями нотариуса, священника и присутствовавших при этом джентльменов, приложенное к делу после отдельных листов с протоколами diets, как назывались однодневные заседания с допросами; эти протоколы не содержали никаких расхождений или противоречий. Каким бы ни было состояние ее ума в других отношениях, она казалась совершенно сознающей опасные последствия откровений для себя лично. «Я не заслуживаю, — говорит она, — того, как со мной обращаются; мне должно быть растянутой на дыбе; ничто не может искупить моих преступлений, даже пускай меня раздерут на куски дикие лошади». Остается только предположить, что это несчастное создание находилось в каком-то особом состоянии, путь к разгадке которого для опытного медика откроет внимательное изучение ее признания. Случай Изобель интересен тем, что проливает на ритуалы и обряды шотландских ведьм свет и сообщает подробности, которые мы напрасно стремились бы найти где-нибудь еще.

Прочие были выданы своими собственными признаниями, вызванными не повреждением рассудка, как, видимо, произошло с Изобель Гоуди, а какими-то иными обстоятельствами.

Некоторые, как мы видели, старались спастись от обвинения в ведовстве под тем предлогом, что общались с жителями Волшебной страны (это извинение никогда судом всерьез не принималось). Других подвергали жестоким пыткам, которые наши предки считали необходимыми для получения признания, но которые гораздо чаще вынуждали несчастных клеветать на себя самих. На эту тему знаменитый сэр Джордж Маккензи,

«благородный ум Шотландии», как отозвался о нем Драйден[230], имеет здравые суждения, которые мы постараемся здесь вкратце изложить; они бесценны как опыт человека, благодаря своей должности адвоката, участвовавшего во многих судах над ведьмами. Не сомневаясь в реальном существовании такого рода преступлений, Маккензи полагал, что, учитывая жуткий характер этих случаев, каждый из них требует самого тщательного разбора. Он настаивал на малой вероятности того, что дьявол, не имея серьезных средств для поощрения, мог собрать такое количество сторонников. Далее Маккензи пишет: «Люди, обычно обвиняемые в этом преступлении, бедны, невежественны и вообще не понимают природы того, в чем их обвиняют, чему я приведу два примера. Первый — пример бедного ткача, у которого после того, как он признался в колдовстве, спросили, каким он видел дьявола, и он ответил: “Словно муха, летающая вокруг свечи”. Другой пример — женщина, которая всерьез спросила, когда ее признали виновной, может ли женщина быть ведьмой и не знать этого? И как допрашивать этих простых людей о преступлениях, которые и для наиболее просвещенных из нас остаются самыми загадочными? Эти бедные создания, уже опороченные, так охвачены страхом перед судом и тюрьмой, где их содержат, и так изголодались по мясу и питью, что отсутствия чего-либо из перечисленного достаточно, чтобы лишить их возможности сопротивляться; а в заключении, постоянно испытывая страх, люди воображают себе вещи самые нелепые и абсурдные. Большинство этих бедолаг вытерпели пытки и унижения со стороны тюремщиков, которые, в убеждении, что несут угодную Богу службу, считают своим долгом мучить заключенных, переданных им в качестве восставших против Бога врагов человечества. Я знаю, — продолжает сэр Джордж, — ex certissima scientia (наукой удостоверено), что большинство из них были подвергнуты пыткам и что именно пытки послужили причиной всех признаний; тем не менее они не смогли доказать, что с ними дурно обращались, и их мучители выступали лишь как свидетели. Поэтому судье следует проявлять бдительность, особенно если он сразу получил признание, вызванное страхом, с которым жертва не сумела совладать».