Песня Рахеро и другие баллады - [21]

Обняла его сердечно, удивившись силе рук.

Восхвалив судьбу свою, мать с сосудами – к ручью:

«Сын потерянный вернулся, хоть воды ему налью».

Только ей воды набрать, уж судьба такая, знать,

К ней приблизились два воина и давай её пытать:

«Это правда? – говорят. – Сын вернулся твой назад?» –

«Да, – сказала Хуаури, – есть у нас такой расклад». –

«После утренней зари мы придём к твоей двери,

Чтоб сразиться с ним в турнире, так ему и говори».

Мать быстрей домой бежит, да всё Паю говорит,

Вся в слезах она и в горе, верит – будет сын убит.

«Мамка, – просит Пай её, – дай-ка батькино копьё».

Повертел в руках оружье: «Слабовато, не моё…»

Взяв топор, обнявши мать, он ушёл своё тесать

Из железной древесины, чтоб живому не сломать.

При копье, вооружён, и дубину сделал он,

Под закат домой вернулся и пустился в сладкий сон.

А с утра пришёл конвой, говорят: «Пошли, герой,

Там толпа уже собралась посмотреть, кто ты такой».

И юнец наш пошагал, он (в сравнении) был мал,

Но, какая в нём силища, до тех пор никто не знал.

Вот поляна, где был сбор, там сидит весь высший двор,

И народ уже толпится, и ведёт свой разговор.

Там и девять мужиков из числа отца врагов,

Все хотят прикончить Пая, каждый, словно бык, здоров.

Кто с дубиной, кто с копьём, намекают, мол, побьём,

Повезёт, коль покалечим, а скорей всего, – убьём.

Дан сигнал. Начался бой. Отразив удар шальной,

Пай копьём пронзил верзилу, и теперь он неживой.

Бой второй. Второй мужик. Как бы не был он велик,

Но пришлась в башку дубина, так, великим, и поник.

Как бы кто бы ни хотел, а всех Пай их одолел,

Отоварил всю девятку, даже толком не вспотел.

Когда к людям на поклон напоследок вышел он,

Был народным уж любимцем: всех кумир и чемпион.

Он оправдан, и прощён, и Верховным защищён,

Пир у главного мараэ его чести посвящён.

Для себя так Пай решил: «За сестру я отомстил.

Отомщу ещё за батьку и, считай, не зря прожил».

Всё про ведьм от бога знал, на горе их грот сыскал,

Одним махом там прикончил и на кости разобрал.

Кости вымыл у ручья, чтобы не было гнилья,

Взял и пару их приладил наконечником копья.

И копьё его при том пропиталось колдовством,

Стал наш Пай непобедимым под магическим щитом[154].

И с тех пор он не тужил, у Таихиа служил,

Командиром был военным, гвардией руководил.

Был за службу награждён и уделом наделён

У реки, на побережье: не усадьба – райский сон.

Пай был счастливо женат и достаточно богат,

Стала бабкой Хуаури и лелеяла внучат.

Вроде б беды позади, но, читатель, погоди,

То всё присказка, не сказка, – сказка будет впереди.

Таароа был умён, мир подлунный создал он,

Но он не был одиноким, – боги там со всех сторон.

Оро-воин, что суров, захватил простор миров.

А среди богов поменьше Хиро был, что бог воров.

Хиро был лукав, хитёр, на интриги очень спор,

Скользок был и изворотлив. В общем, вор, на то и вор.

Хиро сплетни стал плести – Таароа извести,

Чтоб себя поближе к Оро в ранг повыше вознести.

Оро в Раиатеа[155] жил. К тем местам благоволил:

Там мараэ его главный и источник его сил.

Ему Хиро говорит: «Слабоват у тебя вид,

Я б добавил к нему остров, у Таити что стоит».

В ответ Оро: «Ты гляди! Как добавишь, приходи.

Вам, ворам, доверья нету… Всё бахвалишься, поди?»

«То совсем не хвастовство и, вообще, не воровство, –

Продолжает Хиро хитро, – то природы естество!

Моореа[156] здесь стоял, Раиатеа украшал,

Это подлый Таароа для Таити его взял!»

Оро усмехнулся тут: «Хиро, ты – великий плут,

Но, коль остров притаранишь, будешь жить со мною тут.

Ну а коли если – нет, то забудь про мой ответ,

На глаза не попадайся! Сроку – завтрашний рассвет».

Разговора тот финал Хиро прям не ожидал,

Но чего уж тут поделать, коли Оро приказал.

Надо остров, стало быть, Моореа раздобыть,

До рассвета уложиться и себя не засветить.

Ночь спустила с гор туман. Хиро бросил свой аркан

На Ротуи[157] скал вершины. Тянет остров в океан.

В Пюнаауя Пай лежал, там он лагерем стоял.

Вдруг, средь сна, в сознаньи Пая Таароа пошептал:

«Мой ты названный сынок! Я прошу, чтоб ты помог.

Ты не дай, чтобы воришка Хиро остров уволок».

Пай, проснувшись, осознал, кто его сейчас позвал,

И причин вообще-то нету, чтоб он богу отказал.

Произнёс: «Если смогу, то, конечно, помогу…»

И бежит на край Таити, озираясь на бегу.

Видит: лодок караван тянут остров в океан.

Все гребут из сил последних, выполняя Хиро план.

Пай своё копьё поднял и веревкой обвязал,

А другой конец веревки он в другую руку взял.

Размахнувшись, что есть сил, мощно в остров запустил,

И копьём на Моореа гору накрепко пронзил.

А веревочный конец, обогнув парой колец,

Привязал за мыс Таити наш геройский молодец.

А потом пришлось ему, сев в каноэ одному,

Плыть на остров Моореа, разбираться, что к чему.

Он так быстро лодку гнал, что не мягонько пристал,

А с разгона в берег въехал и весь остров зашатал.

Таким сильным был толчок, словно молнии хлопок,

Что все птицы, звери, рыбы испытали нервный шок.

Задрожали все листки, зажужжали все жучки,

И как будто уже утро, закричали петухи.

Хиро не имел часов, но он слышит петухов,

Думает: «Рассвет приходит, не успеть сдержать мне слов».

Ну а раз уж смысла нет, незачем и ждать рассвет,

Побросал он все верёвки, и простыл от шайки след.