Песни - [4]

Шрифт
Интервал

Вдохновенных песен стая
Умолкает, отлетая,
Песней Донну не пронять!
V. Под веселостью притворной
>30 Страждет сердце в глубине
Что весь пыл мольбы упорной?
Нет, не внемлет Донна мне!
Лишь в одном ко мне вниманье —
Мой спешит она заране
>35 Несвершенный грех карать.
VI. Тешусь я мечтой невздорной:
Донна, сидя в тишине,
Вдруг поймет, что я, покорный,
Счастье выстрадал вполне!
>40 А стодневные страданья
Может – так гласит Писанье[39]
День единый исцелять.
VII. И не в силах я расстаться
С ней, покуда не умру.
>45 Без зерна зачем качаться
Будет колос на ветру?
Как страданье ни глубоко,
Как блаженство ни далеко,
Жду любви и буду ждать.
>50 VIII. Пусть красавицы не тщатся
Затевать со мной игру, —
В сердце дланью святотатца
Имя Донны не сотру.
Эту свежесть без порока,
>55 Этот стан, сиянье ока
Мог лишь сам Господь создать.
IX. Да внушит ей,[40] сколь жестоко
Испытанья длить без срока:
Срок настал их увенчать!

X

I. Свежей зелени наряд
Весь цветами испещрен,
Птичий свист – как нежен он!
Я весне всем сердцем рад.
>5 Вот, гляжу на вешний цвет,
Слышу песню соловья, —
Благодатны те края,
Где любви познал я свет!
Донной некогда спасенный,
>10 Вновь иду к ней на порог.[41]
IL Если донны поспешат
Все под этот небосклон —
Той, которой я пленен,
Мне они не заслонят.
>15 Сна, покоя больше нет,
И томится грудь моя.
Слез горючая струя
Льется радости вослед.
Дух высокий, стан точеный —
>20 Позабыть бы я не мог!
III. Брошен даже в каземат
И на голод осужден,
Был бы я от мук спасен,
Лишь любви вкусив услад!
>25 Донна медлит, свой ответ
На любовь мою тая,
В ожиданье вынес я
Столько горестей и бед,
Что награды заслуженной
>30 Не пришел ли, Донна, срок?

XI

I. Мне время петь: пришла весна,
В цветы и зелень сад одет,
А в роще песенка слышна, —
Шлет соловей весне привет.
>5 И ожидать недолго, стало быть,
Чтобы опять мне радости вкусить —
И от любви жестокой умирать!
II. Но в чем, Любовь, моя вина?
Ужель за то держу ответ,
>10 Что я твой раб, что ты вольна,
Всесильная, мне столько бед
Ниспосылать, а счастья не дарить.
Напрасно, знать, мне Донну и молить,
Чтоб милость поспешила оказать.
>15 III. Я вижу, Донна холодна,[42]
Но разве в небе бога нет!
Пусть ради господа она
Мне даст увидеть счастья свет:
Словцо сказать, улыбкой одарить
>20 Могла бы – и для жизни возродить.
За жизнь мою ей надо отвечать!
IV. Любовью Донне власть дана
Нести мне смерть – и жизнь вослед.
Но Донной пренебрежена
>25 Любовь – все счастье юных лет.
Она умеет чувство затаить,
И мной играть, тоской меня томить,
Чтоб сердце мне страданьем испытать.[43]
V. Моя душа в одном грешна —
>30 Я Донны преступил запрет —
Люблю ее, моя вина!
Другой вины пред нею нет!
Да, наша знать привыкла блеск любить,
Но угождать – не деньгами сорить:
>30 Лишь верностью могу любовь снискать.
VI. Хоть столь любовь моя верна,
Но обольщаться мне не след:
Что Донна мной раздражена,
Тому достаточно примет.
>40 Не угадать, чем Донну стал гневить:
Решу ль молчать иль буду говорить —
Все невпопад… Нет, счастья мне не знать!
VII. Другая донна и нежна,
И любит смех, и пыл бесед,
>45 Но Донна мне одна нужна,
На ней сошелся клином свет.
Ей честь воздать – мне высший долг свершить!
В сердцах читать, достоинство хранить —
Мне все она умела преподать.[44]
>50 VIII. Гонец, опять верхом тебе спешить.
Плотнее сядь – к Морене[45] во всю прыть!
А я вослед, скажи французу ждать.[46]

XII

I. Любовь не дает мне вздохнуть,
Томит мое сердце тоской,
А прочь не направлю свой путь:
Удержит всесильной рукой.
>5 Лишь к Донне стремленье она
В сердце моем сохранила, —
Та б королей покорила,
Над тронами вознесена.
II. Увы, навсегда позабудь,
>10 Бедняга, про мир и покой.
Подал бы совет кто-нибудь,
Где взять мне отваги такой,
Что всю бы до самого дна
Боль мою Донне открыла?
>15 Глупый! В отваге ли сила,
Коль Донна к тебе холодна!
III. Не смею уста разомкнуть,
Смущенный ее красотой,
И ей намекнуть хоть чуть-чуть,
>20 Что гибну и кто здесь виной.
Нет, речь моя будет темна,
Да и замолкнет уныло,
Будь мне хотя б не могила —
Испания посулена!
>25 IV. Тоски моей тайная суть
От Донны скрывается мной.
Словцо ей об этом ввернуть
Захочет ходатай иной —
Мне помощи его не нужна:
>30 Гибнуть за милую – мило,
Так мне любовь возвестила —
Пусть ляжет на Донну вина!
V. Ужель не виновна ничуть
Она пред любовью немой?
>35 Как пламя терзает мне грудь,
Пора б догадаться самой!
Любовь моя сразу видна:
В дурня меня превратила,
Даже и речи лишила, —
>40 Примета ужель не ясна?
VI. А Донне ко мне обернуть
Случится ли взор свой живой —
Способен он тотчас вернуть
Душе моей свет и покой.
>45 И столь моя радость полна,
Все бы другие затмила,
Если бы Донна продлила
Мгновенья счастливого сна.
VII. К ней песня найдет ли свой путь?
>50 Некстати здесь голос чужой,
А вслух не решусь помянуть
Я то, что напето душой.
Но Донна читать письмена,
Помнится, очень любила, —
>55 Все, что любовь начертила,
Пускай прочитает одна.
VIII. Любовь ей моя не нужна, —
Жалость! Хоть ты бы внушила,
Чтобы она возвратила
>60 Мне дружных бесед времена.[47]

XIII

I. Роща вся листвой одета,
Каждый куст листвой одет.
Соловей, посланник лета,
Славит чувства юных лет, —
>5 Средь скорбей, – любви примет, —
Есть и радости примета.
Сердце любит без запрета.
Донна – снимет ли запрет?
II. Снимет ли? Я жду ответа,
>10

Рекомендуем почитать
Средневековые французские фарсы

В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.


Сага о Хрольве Жердинке и его витязях

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Младшие современники Шекспира

В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.


Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.


Фортунат

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.


Сага о гренландцах

«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.