Песнь о Сиде - [22]

Укутал обеих плащом потеплей,

Под уздцы взял лошадь, дубняк пересек,

Поехал горами, таясь от людей,

Спустился к Дуэро, чуть день померк.

Оставил он сестер на реке,

Где башня Урраки стоит на скале,

К Дьего Тельесу в Сант-Эстеван полетел;

От Минайи держал этот Тельес лен.

Вести он внял, изменился в лице,

Взял мулов, набрал про запас одежд,

За дочками Сида поехал во тьме,

Их в Сант-Эстеван доставил чуть свет,

Принял тепло — ничего не жалел.

Люд сант-эстеванский отзывчив к беде:

Каждому Сидовых жаль дочерей,

Каждый их рад приютить и беречь,

Пока не станут здоровы вполне.

Каррьонцы бахвалятся дома уже.

О расправе известно стало в стране.

Король дон Альфонс всей душой воскорбел.

В Валенсию мчит за гонцом гонец.

Выслушал Сид печальную весть,

Погрузился в раздумье, долго был нем.

Вот поднял он руку, поднес к бороде.

"Господи, слава тебе за честь,

Что мне воздана инфантами днесь!

Клянусь бородою, не рваной никем,

Вовек не спущу я каррьонцам их дел,

А дочки мои вновь пойдут под венец".

Опечален мой Сид, весь двор помрачнел,

А Минайя — так тот огорчен вдвойне.

Вот Минайя, Бермудес, смелый боец,

И Мартин Антолинес шпорят коней,

Двести мой Сид им дал человек,

Без передышки скакать велел —

В Валенсии ждет он своих детей.

Служа сеньору, мешкать не след:

Мчатся послы, не щадят лошадей,

В замке Гормас становятся, верьте молве,

В сумерках поздних на краткий ночлег.

Сант-эстеванцы узнали меж тем,

Что Минайя сестер увезет на заре.

Как умные люди, пошли они все

Навстречу посланцу, хоть ночь на дворе,

Принесли оброк — и вино и снедь.

Минайя был рад, но припасы отверг:

"Сант-эстеванцы, спасибо за честь,

Что вы оказали нам в нашей нужде.

Я благодарю всех собравшихся здесь

От себя и от Сида, хоть он вдалеке.

Да воздаст вам господь в своей доброте!"

Понравился всем учтивый ответ,

Ночь досыпать все ушли к себе.

Минайя сестер разыскал скорей,

На него наглядеться не могут те.

"Как бога, мы счастливы вас лицезреть.

Восславьте его, что мы живы досель.

В Валенсию нас везите, к родне —

Расскажем мы там о своем стыде",

          132

Плачут обе сестры, и Минайя тоже,

А Педро Бермудес в слезах им молвит;

"Эльвира и Соль, позабудьте горе,

Коль скоро вы живы и в добром здоровье,

Ваш брак не удался — удастся новый,

А день отмщенья наступит скоро",

Проспали ночь они с сердцем легким,

Ехать домой собрались с восходом.

Сант-эстеванцы гостей в дорогу

До Рио-д'Амор проводили с почетом;

Там, с ними простившись, вернулись в город.

Чрез Алькосебу Минайя проходит,

Влево берет, огибает Гормас,

У Вадо-дель-Рей спускается к броду,

В замке Берланга ночлег находит,

В путь отправляется снова с зарею,

До Медины скачет без остановки,

Назавтра в Молину женщин привозит.

По нраву пришлось это Абенгальбону.

Встречать их мавр поехал охотно,

Употчевал славно Сиду в угоду,

В Валенсию прямо отправил оттоле.

Узнал обо всем рожденный в час добрый,

Выехал сам встречать своих кровных,

Играет копьем, веселится душою.

Вот Кампеадор милых дочек обнял,

Расцеловал и с улыбкой молвил:

"Вы ль это, дочки? Господь вам в помощь!

Каюсь, ваш брак не посмел я расстроить.

Но если на то меня бог сподобит,

Мужей получше найду я вам снова,

Зятьям же инфантам воздам с лихвою".

Целуют дочери руки отцовы.

Въезжают все в город, вздымая копья.

Как донья Химена ласкает дочек!

Рожденный в час добрый не мешкал нисколько,

На тайный совет он созвал баронов,

Гонца в Кастилью шлет к дону Альфонсу,

          133

"Эй, Муньо Густиос, мой верный вассал!

Взращен в моем доме ты в добрый час.

В Кастилью гонцом к королю поезжай,

Руки ему целуй за меня:

Я — его ленник, он — мой государь,

Обида, что мне нанесли зятья,

Моего короля не задеть не могла:

Просватал дочек не я — он сам,

А их обрекли на позор мужья.

Коль нас постигнет от этого срам,

На доне Альфонсе за все вина.

Увезли каррьонцы немало добра,

Отчего обида вдвойне тяжела.

Короля я прошу кортесы созвать —

Пусть держат ответ лиходеи там.

Возмездия алчет моя душа".

Муньо Густиос вскочил на коня.

Два рыцаря с ним, два верных бойца.

Их оруженосцев с собою он взял.

В Кастилыо они из Валенсии мчат,

Скачут, не знают ни ночи, ни дня.

В Саагуне нашли они короля.

Леон и Кастилья — его земля,

И вкруг Овьедо Астурия вся.

До Сантьяго подвластна ему страна.

Галисийские графы сеньора в нем чтят.

Муньо Густиос спрыгнул с седла,

Святым помолился, восславил творца,

Вошел во дворец, весь двор там застал.

Два вассала его идут по бокам.

Король дон Альфонс увидел посла,

Муньо Густиоса в нем узнал,

Поднялся, сделал навстречу шаг.

Густиос пред ним повергся во прах,

Устами припал к королевским стопам.

"Явите милость, владыка наш!

Сид ноги и руки целует вам.

Ему вы сеньор, а он ваш слуга.

С каррьонцами сами его дочерям

Вступить вы велели в почетный брак.

Вы слыхали про честь, что нам воздана.

Осрамили жестоко инфанты нас:

С Сидовых дочек одежду сорвав,

Обеих избили они без стыда,

Их бросили в Корпесе, в диких горах

На съедение птицам и хищным зверям.

В Валенсию Сид привез их назад.

Вам руки целуя, он молит вас

Злодеев суду кортесов предать.

Он опозорен, но вы — стократ.

Такую обиду спускать нельзя.

Заставьте каррьонцев ответ держать".

Король помрачнел и долго молчал.

"Обида моя, признаюсь, тяжка.

Правдивы, Густиос, ваши слова.

Да, Сидовых дочек просватал я,