Византийский временник, том XVIII
ПЕРЕВОДЫ И ПУБЛИКАЦИИ ИСТОЧНИКОВ
Р. М. БАРТИКЯН
ПЕТР СИЦИЛИЙСКИЙ И ЕГО «ИСТОРИЯ ПАВЛИКИАН»
Павликианское движение — одно из самых крупных социальных движений средневековья. Возникшее как ересь в VII в. в Западной Армении, оно скоро распространилось в Малой Азии, Восточной Армении, Кавказской Албании, а также во Фракии и, вылившись в вооруженное восстание против феодальной эксплуатации, долгое время тревожило господствующие классы не только Византии и Армении, но также арабского халифата и Кавказской Албании.
Движением павликиан интересовались и византинисты, и арменисты, историки как православной, так и армянской церкви. Одни из них обращались к истории движения, другие — к его религиозной идеологии, третьи— к письменным источникам. Советские историки[1], помимо этих вопросов, особое внимание обратили на требования еретиков, на выявление социальных корней движения, на причины его широкого распространения и живучести.
Сведения о павликианах дошли до нас в основном на греческом и армянском языках. На греческом языке, кроме отдельных упоминаний в хронографиях и историях средневековых авторов дошло до нас четыре версии истории павликиан: две краткие — одна, приписываемая Петру Игумену[2], вторая, вошедшая в Хронику Георгия Монаха и адэкватная первой[3], и две пространные — «Полезная история» Петра Сицилийского[4] и «Повествование о вторичном произрастании манихеев» патриарха Фотия (гл. XI—XXVIII) [5].
В научной литературе существуют два противоположных мнения относительно приоритета последних двух источников, имеющих тождественное содержание и отличающихся друг от друга только формой изложения. Как мы покажем ниже, сопоставление этих двух памятников показывает, что первоисточником является именно рассказ Петра Сицилийского.
Петр Сицилийский в начале своей «Истории» пишет, что он составил свой труд «по необходимости». По поручению императора Василия I, в начале его царствования, он был отправлен в центр павликиан, в Тефрику и узнал о том, что павликиане собираются послать своих людей в Болгарию с миссионерскими целями. Желая предостеречь болгарское духовенство от подобной опасности, он принялся за изложение истории еретиков, посвятив ее болгарскому архиепископу. В посвящении автор пишет как о методах, к которым прибегают павликиане для распространения своей доктрины, так и о мерах, которые должно предпринять болгарское духовенство, чтобы не попасть в ловушку еретиков. Как это было принято, автор в начале своего повествования говорит, прежде всего, о недостаточности своих знаний и несовершенстве стиля и просит прощения у лица, которому посвящает свой труд. В заключении Истории Петр Сицилийский повторяет, что он был послан в Тефрику к павликианскому вождю Хрисохиру на втором году царствования Василия I, провел там девять месяцев и был занят обменом военнопленных архонтов.
Историки, защищающие приоритет Фотия и считающие «Полезную историю» составленной в XII в., все автобиографические сведения, содержащиеся в сочинении Петра Сицилийского, сочли, как и следовало ожидать, недостоверными[6].
Сам Фотий в очень кратком предисловии к своему «Повествованию» отмечает, что цель его работы состоит только в том, чтобы изложить историю павликиан, объяснить, откуда берется их наименование. Фотий пишет для тех читателей, у которых, по его мнению, неполное, противоречивое и неточное представление о павликианской ереси. Он отмечает также, что его работа основана на рассказах бывших павликиан, которые впоследствии стали на путь православия.
Обратимся к источникам, которые , использованы Петром Сицилийским в изложении истории о Мани. Петр Сицилийский упоминает катехизисы Кирилла Иерусалимского (использован VI катехизис для составления XI—XVIII глав). В XIX и XX главах он упоминает также Церковную историю Сократа Схоластика и книгу о ересях Епифания Кипрского, которыми автор «Полезной истории» в какой-то мере пользовался. Других источников он не называет и не использует, не считая, конечно, формул отречения, на которые не ссылается[7]. Фотий же, у которого история о Мани своим содержанием не отличается от изложенной в сочинении Петра Сицилийского, перечисляет, помимо названных, множество источников: Тита Востринского, Серапиона Тмутского, Александра Ликополита, Халкедонского еписокопа Ираклиана и других, трудами которых он действительно не пользовался. Фотий знал, что эти авторы писали против Мани, но, не имея под рукой их трудов, он не мог выйти за пределы «Истории» Петра Сицилийского. Разница только в том, что Петр Сицилийский, будучи менее образованным, чем Фотий, человеком, переписывает в своей «Истории» катехизис Кирилла дословно, в то время как Фотий перефразирует его. Петр Сицилийский не замечает, что в некоторых местах его рассказ содержит противоречия, чего Фотий избегает. Кирилл в IV веке писал о вере манихеев в воздушных демонов (χοός αερίους δαίμονας επι της μυσαρας αύτων ίοχάδος επικαλούνται). Петр Сицилийский, повторяя эти слова (гл. XI) и относя этот обычай также к павликианам, заставляет предполагать, что в IX ;ш. павликиане также призывали воздушных демонов.
