Песнь о Сиде - [24]

Набросил он на плечи плащ роскошный:

Каждый дивится, кто ни посмотрит.

С сотней своею, в путь снаряженной,

Из Сан-Сервана он скачет галопом,

В Толедо стольный въезжает гордо,

Слезает с коня у ворот дворцовых,

Идет к палатам шагом нескорым,

Вассалы — вокруг, он сам — посередке.

Король дон Альфонс увидел, кто входит,

Навстречу Сиду встал благосклонно.

Поднялся граф Рамон, граф Энрике тоже

И все, кто туда на кортесы сошелся.

Рожденный в час добрый встречен с почетом.

Не встал перед ним лишь Курчавый Граньонец

С прочей роднёю каррьонского дома.

Король дон Альфонс взял за руку гостя:

"Сядьте, мой Сид, со мною бок о бок

На эту скамью, ваш дар добровольный.

Не всем вы любы, но нам всех дороже".

Валенсию взявший признательно молвил:

"Как пристало сеньору, воссядьте на троне,

А я помещусь со своими поодаль".

Ответом король доволен был очень.

Сел Сид на скамью с богатой резьбою.

Вкруг сотня стоит, готова к отпору.

Смотрит на Сида весь люд придворный:

Борода подвязана крепкой тесьмою,

Барона в нем сразу видать по убору.

Глаз не поднять от стыда каррьонцам.

Вот дон Альфонс поднялся с престола:

"Внемлите, вассалы, господь вам в помощь!

Дважды сзывать я кортесы изволил:

Сначала в Бургосе, после в Каррьоне;

Теперь на них прибыл в Толедо стольный,

Чтоб Кампеадора почтить особо.

Зятьев к ответу призвать он хочет:

Он ими, мы знаем, обижен жестоко.

Пусть судят их графы Энрике с Рамоном

И прочие все, кто каррьонцам не родич.

Вникните в иск — вам законы знакомы,

Решите по правде — мне ложь неугодна,

А стороны пусть берегутся ссоры —

При всех я клянусь святым Исидором:

Зачинщик в изгнанье дни свои кончит.

Кто прав, за того я и встану сегодня.

Пусть же мой Сид свой иск нам изложит.

Инфантов каррьонских послушаем после".

Встал Сид и приник к руке венценосца:

"Я вам, государь, благодарен покорно,

Что созвали кортесы вы мне в угоду.

Вот в чем мой иск к инфантам каррьонским.

Король, с дочерей смыть позор я должен.

Их просватали вы своею рукою.

Зятья покидали Валенсию-город

В мире со мной и согласии полном.

Я дал им две шпаги, Коладу с Тисоной

(Как истый барон, взял я с бою обе) —

Пусть славой себя, вам служа, покроют.

Но, в дубраве Корпес жен своих бросив,

Они за любовь мне воздали злобой.

Пусть шпаги вернут: я не тесть им больше".

Рассудили судьи, что иск законен.

"За нами слово", — рек граф Ордоньес.

Инфанты Каррьона со всею роднёю

И свитой своей отошли в сторонку,

Посовещались, решили тотчас:

"Мой Сид поистине нам мирволит,

Не ставя в вину позор своих дочек,

А король эту тяжбу уладить склонен.

Шпаги вернем, как биварец просит.

Тогда бароны разъедутся снова.

Управы на нас Сид найти не сможет".

Вернулись они, возвысили голос:

"Явите милость, король благородный!

Сид шпаги нам отдал — об этом нет спору.

Коль дар свой ему отобрать охота,

При вас возвратить их мы Сиду готовы".

Вынимают инфанты шпаги из ножен,

Вручают их королю с поклоном.

Сверкают клинки так, что глазу больно,

Эфесы золотом блещут червонным.

Дивятся кортесы богатству такому.

Король оружие Сиду отдал.

Облобызал тот руку сеньору,

Уселся вновь на скамье узорной.

Держит он шпаги, глаз с них не сводит:

Они не подменены — это уж точно.

Вот Сид улыбнулся, голову поднял,

Погладил бороду с видом довольным:

"Не рваной никем клянусь бородою,

За дочек моих вы сведете счеты".

Окликнул мой Сид Бермудеса громко:

"Примите Тисону, племянник мой кровный.

Прежний владелец ее не стоил".

Мартин Антолинес, копейщик ловкий,

Вслед за Бермудесом к Сиду подозван:

"Возьмите Коладу, вассал мой достойный.

Владел ею прежде, чем я ее добыл,

Раймунд Беренгарий, граф Барселонский.

Дарю ее вам, чью изведал доблесть.

Себя вы покроете в час урочный

При этой шпаге славой большою".

Тот Сиду к руке припал по-сыновьи.

Встал Кампеадор и опять взял слово:

"Хвала вам, король, и господу богу!

Я шпаги забрал и рад всей душою,

Но с инфантами все ж не сполна расчелся.

В Валенсии дал я им на дорогу

Три тысячи марок в монете звонкой.

Мне злом и за это воздали с лихвою.

Пусть деньги вернут: я не тесть им больше".

Как тут инфанты взвыли от злости!

Спросил граф Рамон: "Иск верен иль ложен?"

Отвечают инфанты с тяжелым вздохом:

"Мы шпаги вернули с целью одною —

Чтоб Сида унять и с тяжбой покончить".

Граф дон Рамон возражает обоим:

"Я вот что скажу, коль король дозволит;

Ответьте тотчас на иск, вам вчиненный".

Прибавил король: "Я согласен с судьею".

Поднялся мой Сид со скамьи проворно:

"Верните деньги, что взяли с собою,

Иль предо мной оправдайтесь в расходах".

Вновь зашептались каррьонцы тихонько:

Не знают, что делать, где взять им столько, —

Ведь деньги у них разошлись давно уж.

Судьям они говорят в одно слово:

"Валенсию взявший прижал нас безбожно,

Но долг мы, коль Сид нас решил обездолить,

Уплатим землей из каррьонских угодий".

Судьи в ответ: "Вы признались в долге.

Платите землею, коль Сид не против,

А мы по закону требуем только,

Чтоб долг был уплачен под нашим присмотром".

Король же добавил, вняв приговору:

"Известно и нам, и всему народу,

Сколь перед Сидом инфанты виновны.

Из трех тысяч марок за мною две сотни!

Их принял я в дар, как отец посаженый,

Но верну каррьонцам, коль так им плохо, —

Пусть расплатятся с тем, кто рожден в час добрый.

От тех, кто в нужде, брать дары негоже".